|
130 мире, следуя словам Спасителя: «Посылаю вас «как овец среди волков...» (Мф. 10, 16). По мнению А. Кураева, православная монархия не нужна и для того, чтобы привлекать людей в церковь. «На те лекции, которые действительно интересны, люди приходят без всякого понукания со стороны государства. И напротив, нередко я вижу, что у бесталанного проповедника храм пуст» [197]. Автор повествует о том, как этот проповедник вместо того, чтобы искать причины в себе, мечтает о православном царе, который устроил бы такую школу, в которой дети были бы обязаны его слушать. Действительно, насильно навязанная вера может привести к еще большему ее неприятию. Итак, РПЦ устойчиво себя чувствует в условиях современного демократического общества, и не стремится (по крайней мере, явно) к установлению в будущем монархической формы правления. Попробуем предположить, какие трансформационные процессы могут произойти, если воздействие православного фактора на общество будет происходить только по линии институционального усиления РПЦ (без расцвета верований и усиления влияния религиозных норм), а православие как религиозное учение будет терять свою привлекательность. Подобные обстоятельства могут привести к уменьшению социальной базы православия и/или распространению т.н. квазинравославности. В таких условиях велика вероятность усиления православного шовинизма и более того, распространения т.н. «православною шахидизма», как социально-протестного поведения в условиях современных демографических и миграционных процессов. Православное ть в возможном протестном движении, скорее всего, будет лишь знаменем, символом возвращения к идеалам справедливого мироустройства. Другим симптомом «низового» религиозного протеста является возникновение внутрицерковной оппозиции (Диомид), маргинальных православных групп (поддерживающих культ Ивана Г розного, Распутина) и сею. |
154 зи возникает вопрос: хотят ли представители РПЦ восстановления монархии в будущей России? По данному вопросу в среде церковников нет единодушия. Далеко не все представители церкви хотят замены республиканского строя монархическим. У диакона Андрея Кураева свое мнение по этому вопросу: «Я не собираюсь отвечать за всю Церковь: я не имею на это права. Но от себя скажу: лично мне православная монархия не нужна»1. Существуют несколько самых распространенных обоснований необходимости для церкви самодержавной власти, среди которых следующие: монархия нужна для того, чтобы защитить церковь от ересей и для того, чтобы привлекать людей в церковь. Приводя в пример слова священника Тимофея о том, что «самодержавие совершенно необходимо именно для того, чтобы дать Церкви нормальные условия существования, оградить ее от множества врагов»2, А. Кураев отвечает: «А как же это апостолы шли по Римской империи без сопровождения жандармов? И сегодня я сам себя могу от ересей защитить: для того, чтобы свой ум держать в рамках Православия, мне не нужен православный городничий. Или монархия даст мне не душе-хранителя, а тело-хранителей, которые будут защищать мою физическую жизнь от нападок сектантов? Так от чего же защищают телохранители? От пути в Царство Божие?»3. Как видим, А. Кураев считает, что православному священнику не нужна защита извне. Он должен стремиться исполнить свою миссию в этом мире, следуя словам Спасителя: «Посылаю вас «как овец среди волков...» (Мф. 10, 16). По мнению А. Кураева, православная монархия не нужна и для того, чтобы привлекать людей в церковь. «На те лекции, которые действительно интересны, люди приходят без всякого понукания со стороны государства. И напротив, нередко я вижу, что у бесталанного проповедника храм пуст»1 2 3 4. Автор повествует 1 Диакон Андрей Кураев. Христианство на пределе истории. О нашем поражении // Ьир:/Л\л\ау.кигаеу.т 2 Священник Тимофей, иеромонах Дионисий. О Церкви, православном царстве и последнем времени. -М., 1998.-С.45. 3 Диакон Андрей Кураев. Христианство на пределе истории. О нашем поражении // Ьир://\у\у\у.кигаеу.ги 4 Там же. 155 о том, как этот проповедник вместо того, чтобы искать причины в себе, мечтает о православном царе, который устроил бы такую школу, в которой дети были бы обязаны его слушать. Действительно, насильно навязанная вера может привести к еще большему ее неприятию. Итак, РПЦ устойчиво себя чувствует в условиях современного демократического общества, и не стремится (по крайней мерс, явно) к установлению в будущем монархической формы правления. Попробуем предположить, какие трансформационные процессы могут произойти, если воздействие православного фактора на общество будет происходить только по линии институционального усиления РПЦ (без расцвета верований и усиления влияния религиозных норм), а православие как религиозное учение будет терять свою привлекательность. Подобные обстоятельства могут привести к уменьшению социальной базы православия и/или распространению т.н. квазиправославности. В таких условиях велика вероятность усиления православного шовинизма и более того, распространения т.н. «православного шахидизма», как социально-протестного поведения в условиях современных демографических и миграционных процессов. Православность в возможном протестном движении, скорее всего, будет лишь знаменем, символом возвращения к идеалам справедливого мироустройства. Другим симптомом «низового» религиозного протеста является возникновение внутрицерковной оппозиции (Диомид), маргинальных православных групп (поддерживающих культ Ивана Грозного, Распутина) и сект. В современной России наблюдаются процессы духовного размежевания с Европой, стремление к «духовной автаркии», что в перспективе вполне может привести к возникновению и оформлению антизападной православной «идеологии противостояния». На наш взгляд, этот вопрос является частью более широкой проблемы проблемы выбора пути развития России, в том числе, экономического развития, т.к. духовные процессы в социуме неразрывно связаны с материальными. Будущее российского социума зависит от направленности его вектора: «развитие должно осуществляться по западной модели» или «развитие |