Проверяемый текст
Чистиков, Александр Николаевич; Партийно-государственная бюрократия Северо-Запада Советской России (Диссертация 2007)
[стр. 33]

33 сведениями о своих членах.1 Примером получения такой комплексной информации может служить разработанный в Учраспредотделе ЦК не позже июля 1921 г.
«Личный листок по учету кадров».
Он содержал 27 пунктов.

Первыми шли базовые вопросы, независимые от политического строя: фамилия, имя, отчество, год и место рождения, семейное V положение, образование и т.п.
Совсем по-иному ставился вопрос о предыдущей трудовой деятельности
требовалось перечислить основные * занятия до Первой мировой войны и до Октябрьской революции.
Включение в вопрос важнейших политических событий в качестве
своеобразных барьеров или «водоразделов» свидетельствовало о попытке руководства определять отношение к данному^ человеку по принципу «свой-чужой».
Идеологический характер носили и некоторые другие вопросы «листка»: участвовал ли в войне (какой и на чьей стороне),] состоял ли в иных, кроме большевистской, партиях, участвовал ли в революционном движении, подвергался ли репрессиям в царское время и привлекался ли к партийному (большевистскому) суду, занимался ли партийной работой до 1917 г.
и выполняет ли ее вщастоящее
время, какова теоретическая подготовка анкетируемого...
Обращают на себя внимание два весьма необычных вопроса: «На каких языках еще свободно а) говорит, б) пишет?» и «Какие местности РСФСР хорошо знает?» Получение этих сведений, а также ответа
щ вопрос о физических недостатках анкетируемого явно было продиетовано существовавшей тогда практикой переброски партийного работника из одного региона 4’ страны в другой.
Завершала анкету графа «характеристика», которую заполнял секретарь данного партийного
гком1итета.
Таким образом, аппаратные работники получали довольно пространную информацию о коммунисте и могли даже на основании этих сугубо формальных данных
1 Чистиков А Н Партийно-государственная бюрократия Северо-Запада Советской России 1917-1920-х гг диссертация доктора исторических наук 07 00 02 Санкт Петербург.
2007 С 202
[стр. 189]

материал о работниках11.
Вопросами распределения и назначения на этом уровне отныне занимались секретари и бюро губкомов.
По всей вероятности, при образовании учетно-распределительных органов ЦК не учел опасности того, что кадровая политика сосредоточится в руках не верхушки, а мелких чиновников.
Возможно, отчасти это решение вызывалось и слабостью местных учетно-распределительных органов.
Так, в докладе о деятельности информационного подотдела Новгородского губкома РКП(б) с 25 марта по 1 декабря 1921 г.
констатировалось, что до мая 1921 г.
учетный подотдел, как самостоятельный, «фактически не существовал»12и его делами занимался информационный подотдел.
Превращение учраспредов на уровне губерний в учетностатистические подотделы низводило их до уровня вспомогательного подразделения, лишь накапливавшего определенного рода информацию и передававшего ее в вышестоящие инстанции.
Со своей стороны, центральные партийные органы стремились обладать все более полными сведениями о своих членах.
Примером получения такой комплексной информации может служить разработанный в Учраспредотделе ЦК не позже июля 1921 г.
«Личный листок по учету кадров» .
Он содержал 27 пунктов.

Сравнение этого документа с анкетой служащего КВД СКСО показывает как сходство, так и различие, причем весьма существенное.
Некоторые вопросы совпадали, так как являлись «базовыми», присущими любой структуре, независимо от политического строя: фамилия, имя, отчество, год и место рождения, семейное положение, образование и т.п.
Совсем по-иному ставился вопрос о предыдущей трудовой деятельности.

Если в анкете служащего КВД СКСО спрашивалось лишь о предыдущем месте работы, то в «Личном листке...» требовалось перечислить основные занятая до Первой мировой войны и до Октябрьской революции.
Включение в вопрос важнейших политических событий в качестве
10Известия ЦК РКП(б).
1922.
№ 3 (39).
С.28.
11На уровне ЦК функции учета и распределения кадров остались в одном органе.
12ГАНИНО.
Ф.
1.
Оп.
1.
Д.771.
Л.
1.
189

[стр.,190]

своеобразных барьеров или «водоразделов» свидетельствовало о попытке руководства определять отношение к данному человеку по принципу «свой-чужой».
Идеологический характер носили и некоторые другие вопросы «листка»: участвовал ли в войне (какой и на чьей стороне), состоял ли в иных, кроме большевистской, партиях, участвовал ли в революционном движении, подвергался ли репрессиям в царское время и привлекался ли к партийному (большевистскому) суду, занимался ли партийной работой до 1917 г.
и выполняет ли ее в
настоящее время, какова теоретическая подготовка анкетируемого...
Обращают на себя внимание два весьма необычных вопроса: «На каких языках еще свободно а) говорит, б) пишет?» и «Какие местности РСФСР хорошо знает?» Получение этих сведений, а также ответа
на вопрос о физических недостатках анкетируемого явно было продиктовано существовавшей тогда практикой переброски партийного работника из одного региона страны в другой.
Завершала анкету графа «характеристика», которую заполнял секретарь данного партийного
комитета.
Таким образом, аппаратные работники получали довольно пространную информацию о коммунисте и могли даже на основании этих сугубо формальных данных
определить возможность и направление его дальнейшей карьеры.
Правда, о деловых качествах анкетируемого судить было трудно: только на основании ответов на вопросы об основных занятиях до революции и о другой (не партийной) работе после 1917 г.
Впрочем, возможно такую оценку давал секретарь в упомянутой характеристике.
Наличие в анкетах сведений личного характера являлось одной из предпосылок для засекречивания подобной информации.
Дополнительные сведения центральные и местные партийные органы смогли получить при проведении Всероссийской партийной переписи ответственных работников.
Она проходила во второй половине 1921 г.
На местах проведение переписи легло на органы учета.
Как 190 13ЦГАИПД СПб.
Ф.9.
Оп.1.
Д.2165.
Л.
10.
Эту анкету заполнил 30 ноября 1921 г.
В.И.
Равдоникас.

[Back]