|
пользуется, так сказать, меньшей защитой в рамках статьи 8, гарантирующей неприкосновенность частной жизни, а журналисту предоставляются широкая свободы критиковать публичные фигуры (см. дело Лингенс против Австрии, 1986 г)251. При этом речь не обязательно идет о политиках это могут быть топ-менеджеры крупных компаний например см. дело Fressoz & Roire v. France252, где Суд признал нарушением ст. 10 уголовное преследование издателей политического журнала за публикацию налоговых деклараций управляющих автомобильной компанией Пежо. Логика здесь простая соглашаясь играть важную социальную роль человек должен согласится и с тем, что его профессиональная и даже, в определенной степени, личная жизнь станут интересны обществу. Конечно, даже здесь свобода выражения мнения но статье 10 не абсолютна. У нее есть пределы, и никакие оскорбительные высказывания, например, не могут допускаться со ссылкой на это положение Конвенции. По если обсуждается вопрос, вызывающий общественный интерес, пределы журналистской свободы достаточно велики. В тех случаях, когда критика ие носит оскорбительного или клеветнического характера, а просто затрагивает болезненные для общества вопросы, Суд более склонен вставать на сторону журналистов. Как часто повторяет Суд, статья 10 применима не только к «информации» и «идеям» которые благожелательно или индифферентно воспринимаются обществом, но также к тем высказываниям, которые могут задеть кого-то, шокировать или раздражать, как, например, в решении по делу Хэндисайд против Великобритании, которое касалось публикации книги-справочника для подростков и содержавшей, по мнению английских Судов, непристойные тексты253. 251См.: Европейский Суд по правам человека. Избранные решения, М.. 2000. т. 1,с. 524. 252См.: [GCJ, по. 29183/95, ECHR 1999-1. 253 См.: Handyside v. the United Kingdomjudgment of 7 December 1976. Series A no. 24, p. 23, §49. |
84 Ст. 9, 10 и 11 Конвенции гарантируют права на свободу выражения, включая свободу печати и информации, на свободу совести, мысли и ^ религии, а также на мирные собрания и ассоциации. Права, закрепленные в них, аналогичны правам, закрепленных в Конституции РФ. При применении положений данных статей Суд традиционно применяет описанный выше принцип пропорциональности, или координации интересов индивида и общества. Например, деятельность журналистов часто носит критический характер, и может расценивается как вторжение в частную жизнь тех, о ком журналист пишет или говорит. Вопрос о том, чему отдать предпочтение защите частной жизни или праву журналиста свободно выразить свое мнение решается в зависимости от обстоятельств дела. Если объектом критики в прессе становится частное лицо, то здесь журналистская свобода весьма ограничена. Напротив, по практике Суда, ^ любое публичное лицо пользуется, так сказать, меньшей защитой в рамках статьи 8, гарантирующей неприкосновенность частной жизни, а журналисту предоставляются широкая свободы критиковать публичные фигуры (см. дело Лингенс против Австрии, 1986 г)1. При этом речь не обязательно идет о политиках это могут быть топ-менеджеры крупных компаний например см. дело Ргеззог & Коне V. Ргапсе2, где Суд признал нарушением ст. 10 уголовное преследование издателей политического журнала за публикацию налоговых деклараций управляющих автомобильной компанией Пежо. Логика здесь простая соглашаясь играть важную социальную роль человек должен согласится и с тем, что * 1 См. Европейский Суд по правам человека. Избранные решения, М., 2000, т. 1,с. 524. 2 [ОС], по. 29183/95, ЕСНК. 1999-1. 85 его профессиональная и даже, в определенной степени, личная жизнь станут интересны обществу. Конечно, даже здесь свобода выражения мнения по статье 10 не абсолютна. У нее есть пределы, и никакие оскорбительные высказывания, например, не могут допускаться со ссылкой на это положение Конвенции. Но если обсуждается вопрос, вызывающий общественный интерес, пределы журналистской свободы достаточно велики. В тех случаях, когда критика не носит оскорбительного или клеветнического характера, а просто затрагивает болезненные для общества вопросы, Суд более склонен вставать на сторону журналистов. Как часто повторяет Суд, Статья 10 применима не только к «информации» и «идеям» которые благожелательно или индифферентно воспринимаются обществом, но также к тем высказываниям, которые могут задеть кого-то, шокировать или раздражать, как, например, в решении по делу Хэндисайд против Великобритании, которое касалось публикации книги-справочника для подростков и содержавшей, по мнению английских судов, непристойные тексты.1 Более того, журналистская свобода часто требует прибегать к преувеличениям и даже в определенной мере к провокационным высказываниям как, например, было признано в решении по жалобе австрийского журналиста, который был осужден за оскорбление после того как в своей статье назвал «идиотом» лидера правой партии и тогдашнего губернатора провинции Йорга Хайдера. Статья в политическом журнале называлась «Идиот, а не нацист», и была посвящена публичной речи г-на Хайдера, в которой тот утверждал что во 1 НапбузкЬ V. 1Ье Ш'Пес! Кш§с1от .щс^тет оГ 7 ОссетЬег 1976, Зепез А по. 24, р. 23, §49 87 Если объектом критики в прессе становится частное лицо, то здесь журналистская свобода весьма ограничена. У нее есть пределы, и никакие оскорбительные высказывания, например, не могут допускаться со ссылкой на это положение Конвенции. Но если обсуждается вопрос, вызывающий общественный интерес, пределы журналистской свободы достаточно велики. Все зависит от того, в каком контексте и в каких выражениях пишется статья или делается репортаж, а также от того, насколько тщательно национальные суды, рассматривая такие дела, аргументируют свою позицию. Свобода усмотрения государств при вмешательстве в свободу выражения для обеспечения интересов правосудия должна быть ограничена необходимостью в демократическом обществе, т.е. быть пропорциональной важности охраняемых общественных интересов. Представляется, что именно в этом духе следует трактовать содержание ст. 29 Конституции РФ, которая призвана гарантировать свободу деятельности средств массовой информации посредством запрещения цензуры. Ст. 1 Закона Российской Федерации от 27 декабря 1991 года № 2124-1 «О средствах массовой информации» устанавливает свободу средств массовой информации как конституционный принцип, а законное ограничение этой свободы как исключение. Согласно п. 6 ст. 47 Закона о средствах массовой информации право журналиста производить записи, в том числе и с использованием средств аудиои видеотехники, кинои фотосъёмки, может быть ограничено только судьёй и только в интересах поддержания порядка в зале судебного заседания. Эти стандарты Европейской Конвенции и положения Конституции РФ должны служить ориентирами для российского законодателя и |