|
эксплуатируемые нефтяной отраслью, принадлежат государству, а следовательно, народу. Профессор Бузгалин видит две альтернативы решения поставленной задачи: 1. Первая распределение доходов от ренты природных ресурсов между населением, т.е. получение рентной платы. Ренту можно получать двумя способами: неэффективно — с помощью налогов на эксплуатацию природных ресурсов, как это и делается в России. Либо адресным способом посредством создания различных фондов. Так, в Норвегии, где нефтяные компании принадлежат государству, рентная плата зачисляется в фонд будущих поколений, в Объединенных Арабских Эмиратах рентная плата зачисляется на конкретный счет конкретного коренного жителя. 2. Олигархи, не получая сверхприбыли номинально, получают ее реально в обход уплаты налогов посредством оптимизационных схем с последующим вывозом капиталов за рубеж. В данном случае выход — это национализация нефтяных компаний. Оппоненты профессора Бузгалина выдвигают следующие контраргументы. Национализация на данном этапе развития России невозможна, как не проводилась она в странах с государственными нефтяными компаниями, таких как: Норвегия, Венесуэла, Мексика, У нас нестабильная экономика и неналаженная система конкуренции. Сейчас нефтяные трубы это полюса интенсивного развития, точки экономического роста, характеризующиеся эффективными технологиями, конкурентным подбором квалифицированных кадров, финансовыми ресурсами. Национализировать их сейчас это значить уничтожить положительные тенденции в развитии. Представители данного направления экономической мысли видят единственный выход из сложившейся ситуации всовершенствовании налогового режима и создании условий для невыгодности вывоза капитала. Несмотря на очень высокую среднюю прибыльность добычи нефти, на наш взгляд, нежелательным является повышение доли государства в рентном 65 |
♦> 60 Как уже было сказано, одними из наиболее перспективных направлений государственного вмешательства в деятельность системы крупного предпринимательства на рынке нефтепродуктов является механизм изъятия доходов от добычи нефти. Двунаправленность государственных регуляторов определила тот факт, что предлагаемые методы и способы решения проблемы достаточно противоречивы. При этом исходят из предпосылки, что недра, эксплуатируемые нефтяной отраслью, принадлежат государству, а следовательно, народу. Профессор Бузгалин видит две альтернативы решения поставленной задачи: 1. Первая распределение доходов от ренты природных ресурсов между населением, т.е. получение рентной платы. Ренту можно получать двумя способами: неэффективно с помощью налогов на эксплуатацию природных ресурсов, как это и делается в России. Либо адресным способом посредством создания различных фондов. Так, в Норвегии, где нефтяные компании принадлежат государству, рентная плата зачисляется в фонд будущих поколений, в Объединенных Арабских Эмиратах рентная плата зачисляется на конкретный счет конкретного коренного жителя. 2. Олигархи, не получая сверхприбыли номинально, получают ее реально в обход уплаты налогов посредством оптимизационных схем с последующим вывозом капиталов за рубеж. В данном случае выход это национализация нефтяных компаний. Оппоненты профессора Бузгалина выдвигают следующие контраргументы. Национализация на данном этапе развития России невозможна, как не проводилась она в странах с государственными нефтяными компаниями, таких как: Норвегия, Венесуэла, Мексика, У нас нестабильная экономика и неналаженная система конкуренции. Сейчас нефтяные трубы это полюса интенсивного развития, точки экономического роста, характеризующиеся эффективными технологиями, конкурентным подбором квалифицированных кадров, финансовыми ресурсами. Национализировать их сейчас это значить уничтожить положительные тенденции в развитии. Представители данного направления экономической мысли видят единственный выход из сложившейся ситуации в совершенствовании налогового режима и создании условий для невыгодности вывоза капитала. На данный момент механизм изъятия прибыли в пользу государства заключается в использовании экспортных пошлин, налога на добычу, или в соответствии с соглашениями «О разделе продукции» (СРП) нефть делится в определенных частях между (иностранным) инвестором и государством, которое самостоятельно реализует свою часть полученного продукта Данная схема спорна в двух моментах: налоге на добычу и соглашении о разделе продукции. Противники налога на добычу говорят о необходимости введения отмененной платы за недра, т.е. платы за использование месторождения. Налог на добычу исчисляется с цены и фактически уплачивается потребителями. Предлагается введение налога на сверхприбыль: при достижении уровнем рентабельности значения, выше определенной величины (по мнению ряда ученых, 25% для РФ), взимается дополнительный налог на сверхприбыль, причем чем выше рентабельность, тем выше налог. Для России предлагается максимальная ставка 80%, в ряде стран этот показатель достигает 90%. Соглашения о разделе продукции, по мнению ряда ученых, ведут к тому, что западные инвесторы относятся к природным ресурсам РФ как к бесхозным. Государственные органы говорят о том, что налоговые уступки иностранным инвесторам даются в обмен на развитие инфраструктуры и энергосистем (газификация Дальнего востока на основании соглашения Сахалин 1, Сахалин 2). В этой связи возникает два замечания. Первое, условиями соглашения предусмотрено, что газ забирается по цене Западной Европы, таким образом, газификация Сахалина перестает быть бесплатной, возможно именно поэтому она и не проводится. И второе, нет необходимости предоставлять льготный налоговый режим в отрасли, приносящей сверхприбыли. 62 Другой проблемой является структура рентного дохода, извлекаемого государством от добычи нефти. В текущий момент используются два механизма изъятия рентного дохода. Первый основывается на валовой оценке нефтяного сырья и включает роялти и отчисления на воспроизводство материально-сырьевой базы; другой механизм заключается в административном назначении изымающих сверхдоход налогов: акциза, взимаемого со всего объема добываемой нефти, и вывозной таможенной пошлины, взимаемой с экспортируемой нефти. При этом величина рентного дохода никак не зависит от индивидуальной прибыльности конкретных проектов по разработке месторождений и извлекает только абсолютную, но не дифференциальную ренту. Несмотря на очень высокую среднюю прибыльность добычи нефти, на наш взгляд, нежелательным является повышение доли государства в рентном доходе путем увеличения ставок имеющихся налогов, основанных на валовых показателях, а не показателях эффективности. Во-первых, очевидно, что при этом все большее количество высокозатратных проектов окажется нерентабельными. Во-вторых, для независимых производителей нефти, не входящих в вертикально интегрированные нефтяные компании, отсутствует возможность получения дохода при реализации нефтепродуктов и, таким образом, они находятся в более сложных экономических условиях по сравнению с вертикально интегрированными нефтяными компаниями. Неразрешенным остается еще ряд проблем взаимодействия государства и предпринимательских структур нефтепродуктового комплекса. Первая это государственная монополия на транспортировку нефти по магистральным нефтепроводам и право нефтяных компаний строить собственную трубу такого рода, особенно на экспортных направлениях. При этом позиция официальных органов [137] заключается в том, что трубопроводы должны находиться в полной собственности государства, оно же должно регулировать тарифы на транспортные услуги, а главное, контролировать доступ нефтяных компаний к трубе. Именно жесткость государственной моно |