|
Игнатьева1. Она содержала следующую информацию: «Сегодня переправляюсь через Аму и надеюсь быть в Бухаре через 15 дней. В Хиве не хотели дать мне письменное согласие на предложенные мной условия, без заключения дружественного акта, с определением границ по рекам Эмбы и Сыру. Так как я в этом отказал, то мне дали только дружественные письма от хана к Государю, подарки. Думают послать ко времени моего возвращения из Бухарин посольство в Россию с уверениями дружбы, и с просьбами о границе и об отправлении мастеров и механиков в Хиву, взамен этого предлагают допустить свободное плавание судов наших по реке Аму. Посланцы назначены, но полагаю, что следует пока возвратить с нашей границы это посольство с изъявлением, что пока хан не согласится на предложенные ему условия и хивинцы не удовлетворят все наши требования, посольство О _ принято быть не может» . По-видимому, это и было сделано. Далее Игнатьев пишет: «Вообще-то действия хивинцев недружелюбны. Прибывшие в Хиву из Бухары рассказывают, что эмир намерен нас потребовать в свой лагерь, ежели война с Коканом продолжится, то он знает о предложенных условиях хивинцев и намерен ни на что не соглашаться, и также что народ на русских озлоблен и других разных неблагоприятных для нас слухов»1 2 3. А.А.Катенин в письме к А.Л.Данзасу дал следующую оценку сведениям, содержащимся в шифрованной записке Игнатьева: «В копии с шифрованной записки полковника Игнатьева не заключается ничего такого, чего бы мы здесь не знали. ...Жаль только, что полковник Игнатьев, упоминая, что «народ вообще на русских озлоблен, вследствие разных неблагоприятных для нас слухов», не поясняет какие именно это слухи. Эти то слухи и составили бы самые важные для нас сведения и предостережения, все остальное, им сообщаемое второстепенно и составляет весьма малозначащие указания»4. Катенина, по всей видимости, волновало прежде всего, отношение населения к русским. Поскольку Оренбургское геиерал1 Там же. ЛЛД1-22. 2Там же. Л.24. 3 РГВИА. Там же. ЛЛ.24-25. 4 Там же. ЛЛ. 47-48 56 |
подарки. Переговоры начались, но не видно им конца. Хивинцы утверждают, что Сыр и Аральское море принадлежит им. Так как я ни в чем не поддаюсь, то они не хотят меня выпустить отсюда и послали приказание караванам вернуться скорее из Оренбурга. Ежели караваны возвратятся до выхода посольства, то нам может быть здесь плохо. Я объявил им, что через несколько дней должен непременно выступить. Я не получил еще ответа из Бухары, принимают посольство или нет. Бухарский эмир выступает в поход против Кокана 10 августа. Если эмир впустит нас в Бухарин), то вероятно, придется сидеть там несколько месяцев. До окончания войны нельзя надеяться на заключение выгодного трактата. Эмир, как говорят, считает себя вправе быть недовольным нами. Сообщите сие министерству иностранных дел»1. Таким образом, возникло опасение в срыве переговоров. 4 сентября Данзас получает секретное донесение о прибытии шифрованной записки Игнатьева . Она содержала следующую информацию: «Сегодня переправляюсь через Аму и надеюсь быть в Бухаре через 15 дней. В Хиве не хотели дать мне письменное согласие на предложенные мной условия, без заключения дружественного акта, с определением границ по рекам Эмбы и Сыру. Так как я в этом отказал, то мне дали только дружественные письма от хана к Государю, подарки. Думают послать ко времени моего возвращения из Бухарин посольство в Россию с уверениями дружбы, и с просьбами о границе и об отправлении мастеров и механиков в Хиву, взамен этого предлагают допустить свободное плавание судов наших по реке Аму. Посланцы назначены, но полагаю, что следует пока возвратить с нашей границы это посольство с изъявлением, что пока хан не согласится на предложенные ему условия и хивинцы не удовлетворят все наши требования, посольство принято быть не может»1 2 3. По-видимому, это и было сделано. Далее Игнатьев пишет: 1 РГВИА. Ф.67. Оп.1. ЕД.хр.115. Л.20. 2 Там же. ЛЛ.21-22. 3Там же. Л.24. 102 «Вообще-то действия хивинцев недружелюбны. Прибывшие в Хиву из Бухары рассказывают, что эмир намерен нас потребовать в свой лагерь, ежели война с Коканом продолжится, то он знает о предложенных условиях хивинцев и намерен ни на что не соглашаться, и также что народ на русских озлоблен и других разных неблагоприятных для нас слухов» !. А.А.Катенин в письме к А.Л.Данзасу дал следующую оценку сведениям, содержащимся в шифрованной записке Игнатьева: «В копии с шифрованной записки полковника Игнатьева не заключается ничего такого, чего бы мы здесь не знали. ...Жаль только, что полковник Игнатьев, упоминая, что «народ вообще на русских озлоблен, вследствие разных неблагоприятных для нас слухов», не поясняет какие именно это слухи. Эти то слухи и составили бы самые важные для нас сведения и предостережения, все остальное, им сообщаемое второстепенно и составляет весьма малозначащие указания» . Катенина, по всей видимости, волновало прежде всего, отношение населения к русским. Можно предположить, что имели место восстания и мятежи местного населения, носившие антирусскую направленность. Так, в докладной записке генераладъютанта Перовского командующему Сырдарьинской линией Данзасу от 10 февраля 1857г. содержится описание восстания местного населения под предводительством Нурмухамедова3. 22 мая 1857г. Перовский пишет майору Фотингофу о недопущении наказывать целые аулы, которые в восстании участия не принимали. В докладной записке Перовский настаивает на необходимости провести расследование4. По всей видимости, имели место случаи расправы с местным населением без выяснения причин. 1 2 3 4 1 РГВИЛ. Там же. ЛЛ.24-25. 2 Там же. ЛЛ. 47-48. 3 Там же. ЕД.хр.108. ЛЛ.1-2. 4 Там же. Л.З. 103 |