иметь возможность угрожать этому ханству силою оружия во всякое время, а этого можно достигнуть не иначе, как двигаясь через Коканд именно с той стороны, с которой Бухара более доступна» \ Даизас настаивает на наступлении на Ташкент: «С занятием Ташкента (что рано или поздно должно состояться, • потому что нам необходимо соединить ЗападноСибирскую границу с Оренбургскою, включив Ташкент в пределы России) мы будем в шести днях пути от Коканда и в четырнадцати или пятнадцати от Самарканда и Бухары. Следовательно, и в военном и в политическом отношении нам выгоднее подняться вверх по Сыру и утвердиться в Ташкенте, который может служить надежным опорным пунктом для поддержания нашего политического влияния в Средней Азии» 1 2. Далее Данзас пишет о выгоде присоединения Ташкента: «С занятием Ташкента: в политическом отношении мы приобретаем не мнймое, а действительное влияние, опирающееся на силу оружия; в административном отношении присоединяем остальные киргизские роды, подведомственные Коканду и прекращаем те беспорядки, которые ежегодно ставят Сырдарьинскую линию в весьма затруднительное положение; в военном отношении приобретаем край, в котором удобно будет сосредотачивать войско, а в Ташкенте пункт, из которого можно будет предпринимать, если будет нужно военные действия против Коканда, Бухары, Кашгара и т.д.; в торговом отношении приобрели важный складочный промежуточный пункт, через который и в настоящее время проходят караваны в Китайский Туркестан и т.д.»3. Таким образом, уже в 1859 году участь Ташкента была предрешена. Оренбургский генерал-губернатор Катенин считал, что хивинский вопрос второстепенный, надо наступать от сырдарьинской оборонительной линии на Туркестан и Ташкент, а затем в сердце Бухары. Записку Катенина рассмотрел Александр II, поддержал наступление в центр бухарских владений, но был против захвата Туркестана и Ташкента. Тем не менее, можно заключить, что 1 Там же. 2 Там же. ЛЛ. 2-2об. 3 Там же. ЛЛ. 5об.-6. V 64 |
не противодействуют, а только наблюдают за нами, или интригуют против нас, это оружие мы в силах им противопоставить, посылая в Персию способных дипломатов» *. Далее в записке речь идет о приоритете направления движения русских войск: «...если правительство наше стремится к тому, чтобы приобрести политическое влияние в трех ханствах, которые у нас принято называть Средней Азией, то влияние это может быть приобретено, во-первых, только самостоятельной силой, другого средства нет, ибо одной дипломатией без штыков ничего нельзя сделать; во-вторых, надобно стараться приобретать влияние на влиятельных, а не на ничтожных, не имеющих никакого значения и самостоятельности, а как из трех ханств самое влиятельное есть Бухара, а л потом Коканд, то надобно действовать на эти ханства, а не на Хиву» . Таким образом, приоритетным направлением для наступления на Среднюю Азию А.Л.Данзас считал Бухарский эмират. Что же касается Хивы, то Данзас является сторонником точки зрения Игнатьева и Катенина о бесперспективности наступления на Хивинское ханство. Видимо, эта точка зрения являлась официальной. На Хиву идти не собирались. Данзас высказывает так же свои соображения по поводу направления наступления на Бухару: «Чтобы приобрести влияние на Бухару надобно иметь возможность угрожать этому ханству силою оружия во всякое время, а этого можно достигнуть не иначе, как двигаясь через Коканд именно с той стороны, с которой Бухара более доступна»3. Данзас настаивает на наступлении на Ташкент: «С занятием Ташкента (что рано или поздно должно состояться, потому что нам необходимо соединить Западно-Сибирскую границу с Оренбургскою, включив Ташкент в пределы России) мы будем в шести днях пути от Коканда и в четырнадцати или пятнадцати от Самарканда и Бухары. Следовательно, и в * 2 3 ‘ РГВИА. Ф.67. Оп.1. Д.120. ЛЛоб. 2Там же. Л.2. 3 Там же. 117 военном и в политическом отношении нам выгоднее подняться вверх по Сыру и утвердиться в Ташкенте, который может служить надежным опорным пунктом для поддержания нашего политического влияния в Средней Азии» \ Далее Данзас пишет о выгоде присоединения Ташкента: «С занятием Ташкента: в политическом отношении мы приобретаем не мнимое, а действительное влияние, опирающееся на силу оружия; в административном отношении присоединяем остальные киргизские роды, подведомственные Коканду и прекращаем те беспорядки, которые ежегодно ставят Сырдарьинскую линию в весьма затруднительное положение; в военном отношении приобретаем край, в котором удобно будет сосредотачивать войско, а в Ташкенте пункт, из которого можно будет предпринимать, если будет нужно военные действия против Коканда, Бухары, Кашгара и т.д.; в торговом отношении приобрели важный складочный промежуточный пункт, через который и в настоящее время проходят караваны в Китайский Туркестан и т.д.»1 2. Таким образом, уже в 1859 году участь Ташкента была предрешена. Оренбургский генерал-губернатор Катенин считал, что хивинский вопрос второстепенный, надо наступать от сырдарьинской оборонительной линии на Туркестан и Ташкент, а затем в сердце Бухары. Записку Катенина рассмотрел Александр И, поддержал наступление в центр бухарских владений, но был против захвата Туркестана и Ташкента. Западносибирский генерал-губернатор Г.Х.Гасфорд просил занять кокандскую крепость Пишпек. Князь Барятинский, командующий войсками на Кавказе, предлагал укрепиться на берегах восточного Каспия, 1 РГВИЛ. Там же. ЛЛ. 2-2об. 2 Там же. ЛЛ. 5об.-6. 118 |