|
волнуют проблемы государственного управления. Ахмад Дониш предлагает программу переустройства эмирата. Отличает Сами от Ахмада Дониша и резко враждебное отношение ко всему русскому. В своей недоброжелательности, нелюбви к русским Сами доходит до того, что все полезное и нужное, что пришло вместе с русскими, он также полностью отрицает. Он считает, например, что таким мероприятиям, как теле1раф, железная дорога и прочее, следовало оказывать сопротивление1. При сравнении этих двух авторов интересно отметить и еще одно обстоятельство. Сами, так же как и Ахмад Дониш, бывал в России вместе с посольской миссией. Но никакого заметного.влияния на него это не оказало. Он остался глубоко враждебен России. Особый интерес представляет мемуарная литература о царском завоевании, написанная очевидцами событий. Привлекает внимание свидетельство некоего самаркандца по имени Комбельбай о битве под Самаркандом: «Мы удивлялись: Зеравшан разлился на несколько рукавов, русские переходили один, ступали на землю, стряхивали воду и тотчас же шли через другой рукав. Точно какая-то сила несла их вперед и вперед. С Чупанаты гремели выстрелы, а они, часть за частью, все шли. Вот первые вышли на равнину, бросились на спину, подняли ноги и начали ими болтать (выливали воду из сапог). А другие шли и шли за ними, выходили на землю и делали то же самое. Мы думали, что они колдуют. Передние строились плотными рядами, к ним примыкали, ряд за рядом другие. Наши ядра перелетали через их головы, ружейные пули не достигали... Казалось, что это не люди, а духи войны... Идут и идут. Их шапки с большими торчащими козырьками, их ноги, которые в виде частокола то поднимались, то опускались, наводили на нас страх... Они все ближе и ближе. Я перестал стрелять, стою, точно окаменелый! Они все ближе и ближе. Слышится глухой гул шагов: туп-туп-туп. 1 Сами Мирза Абдалазим. Тарих-и Салатин-и МангитиПа (История мангитских государей). С.П8. 97 |
подробностям военных действий в войне с русскими и с соседними ханствами, а Ахмад Дониш вместе с этим дает широкую картину положения дел в эмирате, а также анализирует причины, которые по его мнению, привели к военному поражению войск эмира. Сами это типичный летописец, его мало волнуют проблемы государственного управления. Ахмад Дониш предлагает программу переустройства эмирата. Отличает Сами от Ахмада Дониша резко враждебное отношение ко всему русскому. В своей недоброжелательности, нелюбви к русским Сами доходит до того, что все полезное и нужное, что пришло вместе с русскими, он также полностью отрицает. Он считает, например, что таким мероприятиям, как телеграф, железная дорога и прочее следовало оказывать сопротивление1. При сравнении этих двух авторов интересно отметить и еще одно обстоятельство. Сами, также как и Ахмад Дониш бывал в России вместе с посольской миссией. Но никакого заметного влияния на него это не оказало. Он остался глубоко враждебен России. Особый интерес представляет мемуарная литература о царском завоевании, написанная очевидцами событий. Таков рассказ ташкентца Халим-бая со слов отца, который участвовал в боях против царских войск. Симпатии рассказчика на стороне кокандцев. Ход событий представлен л автором довольно объективно . Очень интересно свидетельство некоего самаркандца по имени Комбельбай о битве под Самаркандом: «Мы удивлялись: Зеравшан разлился на несколько рукавов, русские переходили один, ступали на землю, стряхивали воду и тотчас же шли через другой рукав. Точно какая-то сила несла их вперед и вперед. С Чупанаты гремели выстрелы, а они, часть за частью, все шли. Вот первые вышли на равнину, бросились на спину, подняли ноги и начали ими болтать (выливали воду из сапог). А другие шли и шли за ними, выходили на землю и делали то же 1 2 1 Мирза Абдалазим Сами. Тарих-и Салатин-и Мангитийа (История мангитских государей). С.118. 2 История народов Узбекистана. Т.2. Ташкент, 1947. С.210; см. также Веселовский Н.И. Киргизский рассказ о русских завоеваниях в Туркестанском крас. СПб., 1894. 192 самое. Мы думали, что они колдуют. Передние строились плотными рядами, к ним примыкали, ряд за рядом другие. Наши ядра перелетали через их головы, ружейные пули не достигали... Казалось, что это не люди, а духи войны... Идут и идут. Их шапки с большими торчащими козырьками, их ноги, которые в виде частокола то поднимались, то опускались, наводили на нас страх... Они все ближе и ближе. Я перестал стрелять, стою, точно окаменелый! Они все ближе и ближе. Слышится глухой гул шагов: туп-туп-туп. Наши в ужасе стали отодвигаться назад. Я помню, что в панике бросил свой пистолет, и пустился бежать что было сил. Все бежали, стараясь опередить друг друга. Сзади слышалось ур-ра!»1. Это свидетельство очевидца очень точно демонстрирует и техническую отсталость туркестанских войск, и их неподготовленность к встрече с сильным противником. Показателен и труд «Шахид-и-Икбаль» хивинского историка Мухаммад -Риза Агехи. Извлечения из этой рукописи в русском переводе напечатаны В.В.Бартольдом1 2. В нем коротко рассказывается о завоевании царскими войсками Ура-Тюбе, Джизака, Самарканда и Катта-Кургана. Подробно изложены распри между Абдумаликом и его отцом эмиром Музаффаром. Труд Агехи замечателен тем, что он написан более объективно, чем многие другие местные сочинения. Кончается труд изложением событий в Хиве перед русским завоеванием. События доведены до 1872 г., труд остался незаконченным. Выдержки из этого сочинения опубликованы на русском языке в «Материалах по истории каракалпаков» и «Материалах по истории туркмен и Туркмении»3. 1 Симонова Л.Х. Рассказы очевидцев о завоевании русскими Самарканда и о семидневном сидении. //Исторический вестник. 1904. №9. С.848. 2 Кауфманский сборник. М., 1910. 3 См. Материалы по истории каракалпаков. Л., 1935; Материалы по истории туркмен и Туркмении. Т.2.Л., 1938. 193 |