|
118 Новикова и др.). Вообще, в царствование Петра I насчитывается только указов уголовно-правового характера около четырехсот220. Тогда же была предпринята попытка концептуально выделить государственные преступления. Так, 25 августа 1713 г. был издан указ, дополненный через два месяца указом от 23 октября, в которых отделяются государственные преступления от частных («партикулярных прегрешений») чиновников. О последних уточнено: «то есть в челобитчиковьгх делах взятки, и великие в народе обиды, и иные подобные тем дела, которые не касаются интересов Государственных и всего народа». Новое деление преступлений кажется весьма условным: ведь чиновники-взяточники в принципе ничем не отличаются от упомянутых там же «грабителей народа», чинящих «во всех делах неправды и тягости». И все же различия эти, по мысли законодателя, были. Государственное преступление состояло в нанесении ущерба не конкретному человеку, давшему чиновнику взятку, а всему государству, всему обществу. После указов 1713 г. к числу государственных преступников относили всех корыстных чиновников «1рабителей народа», совершавших «похищения лукавые государственной казны», а также казнокрадов, которые обирают народ, чинят ему «неправедные, бедственные, всенародные тягости». К таким преступникам относили и налоговых чиновников, судей, различных администраторов словом, всех, кто делает «во всех государственных делах неправды и тягости»221 222 223. Для та222 ких преступников, называемых также в указах «хищниками интересу» , закон установил весьма суровые наказания. В указе Сенату от 23 декабря 1713 г. Петр потребовал «объявить всенародно: ежели кто напишет или скажет за собою Государево слово или дело и те б люди писали и сказывали в таких делех, которые касаютца о их государском здоровье и к высокомонаршеской чести, или уведав какой бунт и измену» . Так подчеркивалось намерение сохранить прежний блок государственных преступлений. Однако в указе 25 января 1715 г. перечень дел по пре220 Ромашкин 1Т.С. Основные начала уголовного и военно-уголовного законодательства Петра I. М., 1947.СЛ6. 221 ПСЗ-1. Т. 5. № 2673. 222 РГАДА. Разр. 7. Оп. 1. Д. 6. Л. 3,107. 223 РГАДА. Разр. 7. Оп. 1. Д. 194. Л.2, б. |
45 мог охранить». Такой подход сохранялся и последующими монархами в течение всего ХУ 111 в. В позднейшую после Петра 1 эпоху из отдельных актов, в той или иной степени связанных с исследуемой проблематикой, отметим ряд указов Императрицы Елизаветы, изданных в 1744-1753 гг.45, в соответствии с которыми резко снизилось применение смертной казни, заменявшейся вечной ссылкой в каторжные работы (с лишением прав состояния и обязательными работами, при этом ссылка на каторгу сопровождалась сечением кнутом, вырезанием ноздрей и клеймением «в чело»46), которая все более сближалась по условиям отбывания с вечной каторгой47. И все же в дальнейшем тенденция на определенное смятение участи осуждаемых за уголовные преступления будет сохраняться. Например, Указом 1757 г. было запрещено клеймить и рвать ноздри у осужденных женщин48. В первой четверти ХУ 111 в. была предпринята попытка концептуально выделить государственные преступления. Так, 25 августа 1713 г. был издан указ, дополненный через два месяца указом от 23 октября, в которых отделяются государственные преступления от частных («партикулярных прегрешений») чиновников. О последних уточнено: «то есть в челобитчиковых делах взятки, и великие в народе обиды, и иные подобные тем дела, которые не касаются интересов Государственных и всего народа». Новое деление преступлений кажется весьма условным: ведь чиновники-взяточники в принципе ничем не отличаются от упомянутых там же «грабителей народа», чинящих «во всех делах неправды и тягости». И все же различия эти, по мысли законодателя, были. Государственное преступление состояло в нанесении ущерба не конкретному человеку, давшему чиновнику взятку, а всему государству, всему обществу. После указов 1713 г. к числу государственных преступников относили всех корыстных чиновников «грабителей народа», совершавших 45 ПСЗ. Собр.первое. № 8944, № 9312, № 10086, № 10305. 46 Неклюдов Н. Примечания по истории русского права и законодательству положительному в кн.: Вернер А.Ф. Учебник уголовного права. СПб., 1865. С. 270. 47 Владимирский-Буданов М.Ф. Обзор истории русского права. С. 374. 48 ПСЗ. Собр.первое. № 10686. 46 «похищения лукавые государственной казны», а также казнокрадов, которые обирают народ, чинят ему «неправедные, бедственные, всенародные тягости». К таким преступникам относили и налоговых чиновников, судей, различных администраторов словом, всех, кто делает «во всех государствен49 тт ных делах неправды и тягости» . Для таких преступников, называемых также в указах «хищниками интересу»* 50, закон установил весьма суровые наказания. В этом смысле представляет интерес то обстоятельство, что данным вопросом занимался лично император. Так, в указе Петра Сенату говорилось: «В Уложенье зделать надвое: одно государственное преступление, другое партикулярное». Над этим работала Комиссия об Уложении 1720-1723 гг., причем при создании нового кодекса законов корпус государственных преступлений предполагалось резко расширить51. Тогда же было обобщенно сказано, что государственный преступник тот, кто подлежит смерти «яко нарушитель государственных праф и своей должности». В основе этой суровой нормы проводимая во многих законах мысль Петра I о том, что чиновникпреступник наносит государству ущерб несравненно больший, чем воин, изменивший государю на поле боя: «Сие преступление вяще измены, ибо, о измене уведав, остерегутца, а от сей не всякой остережется, но может зело глатко, под кровлею долго течение свое иметь и зло конец получить»52. Однако столь широкая трактовка понятия «государственное преступление» как подлежащего исключительной прерогативе государя вошла в противоречие с повседневной практикой. Государь оказался физически не в состоянии справиться с тем потоком дел о преступлениях, многие из которых стали теперь называться государственными и, следовательно, подлежали его компетенции. Поэтому уже в 1710-х гг. проявилась тенденция хоть как-то ПСЗ РИ. Т. 5. № 2673. 50 РГАДА. Разр. 7. Оп. 1. Д. 6. Л.З, 107. 51 Воскресенский Н.А. Законодательные акты Петра I. М.; Л., 1945. С.336. 52 Воскресенский Н.А. Законодательные акты Истра 1. М.; Л., 1945. С. 132. 47 выделить из чрезвычайно разросшейся массы государственных преступлений те, которые должны относиться к сфере ведения самодержца. В указе Сенату от 23 декабря 1713 г. Петр потребовал «объявить всенародно: ежели кто напишет или скажет за собою Государево слово или дело и те б люди писали и сказывали в таких делех, которые касаютца о их государском здоровье и к высокомонаршеской чести, или уведав какой бунт и измену»53. Так подчеркивалось намерение сохранить прежний блок государственных преступлений. Однако в указе 25 января 1715 г. перечень дел по преступлениям, которыми занимался государь, существенно сузили. Отныне прямо царю подавали изветы по трем «пунктам»: «1.0 каком злом умысле против персоны Его величества или измене. 2. О возмущении или бунте. 3. О похищении казны»54. С 1715 г. появились и термины, характеризующие важнейшие государственные преступления. Если человек «сказал Слово и дело по первому пункту» (варианты: «Знает он по первому пункту», «Имеет слово против первого пункта», «Доносит ис первого пункта»55, то речь, следовательно, шла о покушении на государя или об измене ему. То же можно сказать о выражении: «Имеет Его и.в. великую важность по первому пункту» или «по первым двум пунктам»56. По «второму пункту» надлежало хватать всех бунтовщиков и заговорщиков. Когда же в документах сыска встречается оборот «Показал...о похищении интереса» или упоминается донос «о краже государственного интереса»57, то это означает, что изветчик обвиняет кого-то в казнокрадстве или ином хищении государственной собственности словом, в нарушении материальных интересов государства, т.е. в совершении преступления «по третьему пункту» указа 1715 г. Такие дела стали называться «интересными». Позже доношения «по третьему пункту» из-за несметного их числа и бесцеремонности толп доносчиков, рвавшихся на прием к царю, запретили. 53 РГЛДД. Разр. 7. Оп. 1. Д. 194. Л.2,6. 54 ПСЗ-1 Т. 5. №2887. 53 РГЛДЛ. Разр. 7. Оп. 1. Д. 266. Л. 109. 56 РГАДА. Разр. 7. Оп. 1. Д. 5. Л.358об. 37 РГАДА. Разр. 7. Оп. 1. Л. 358 об. |