|
12 6 вового акта. Первая глава представляет собой как бы общую часть учения о доказательствах, затем следует четыре главы, посвященные отдельным видам доказательств, и кончается раздел главой о пытке как средстве получения доказательств. Система доказательств в «Кратком изображении процессов и судебных тяжб» по сравнению с Соборным уложением выглядит весьма стройно. Круг доказательств определен исчерпывающе, расположены они в разделе по степени их ценности от наилучшего (на взгляд законодателя) к наихудшему. Наиболее ценным в соответствии с теорией формальных доказательств считалось собственное признание, наименее ценным присяга. Таким образом, сложилась система формальных доказательств. Законодатель при этом предусматривает, что «Паче всего надлежит челобитчику жалобы свои исправно доказать, ибо ежели челобитчик оного, о чем он жалобу приносит, доказать не может, то может потом ответчик от суда освобожден быть». Это очень важный момент истец сам должен доказать вину ответчика. Таким образом, для гражданско-правовых дел, по-прежнему применялся принцип состязательного процесса. Вместе с тем наряду с этим принципом законодатель тут же устанавливает противоположный: «Напротив же, должен ответчик невинность свою основательным доказанием, когда потребно будет, оправдать, и учиненное на него доношение правдою опровергнуть». Как нам представляется, соотношение некоторых выражений и акцентов дает основание утверждать, что первый принцип был безусловно ведущим. Во-первых, этот принцип сформулирован на первом месте. Во-вторых, в отношении него законодатель использует такой усиливающий значение способ выражения, как «паче всего». В-третьих, в отношении второго принципа указывается, что он вводится в действие лишь тогда, «когда потребно будет». «Краткое изображение процессов или судебных тяжеб» относилось и к гражданскому, и к уголовному процессу, и если в отношении первого формальные доказательства можно считать явлением прогрессивным, то в отношении второго нет. Дело в том, что в уголовном процессе бремя доказывания однозначно, без вариантов, как при состязательном процессе, лежало |
21 Применительно к предмету нашего исследования главная тенденция заключалась в том, при рассмотрении тяжких уголовных преступлений, и прежде всего против государства, против церкви, финансов, порядка управления и правосудия, «разбой», «татьба», убийство, другие так называемые «губные» дела, а также дела, причисленные к тяжким, рассматривались на основе розыскной формы судопроизводства, и эта тенденция просматривалась на протяжении всего ХУ111 в.5. Более подробные, то есть «технологические» уголовно-процессуальные нормы закреплены законодателем в «Кратком изображении процессов или судебных тяжеб» 1715 г.6 Этот закон вносит существенно новые формы и институты в процессуальное право России7. Следует отметить в рассматриваемом документе такую тенденцию: инициатива сторон сужается за счет расширения полномочий суда. Однако одновременно деятельность суда и оценка им обстоятельств дела все жестче регламентируется законом, для проявления собственного усмотрения и какой-либо инициативы судей почти не осА тается места . В законе больше говорится о самих доказательствах и методах их оценки, чем об определенных процессуальных действиях. Именно в этом плане и построен соответствующий раздел данного правового акта. Первая глава представляет собой как бы общую часть учения о доказательствах, затем следует четыре главы, посвященные отдельным видам доказательств, и кончается раздел главой о пытке как средстве получения доказательств. Система доказательств в «Кратком изображении процессов и судебных тяжб» по сравнению с Соборным уложением выглядит весьма стройно. Круг доказательств определен исчерпывающе, расположены они в разделе по степени их ценности от наилучшего (на взгляд законодателя) к наихудшему. Наиболее ценным в соответствии с теорией формальных доказательств считалось собственное признание, наименее ценным — присяга. Та5 Чельцов М.Л. Уголовный процесс. М., 1948. С. 90-91. 6 Законодательство Петра I. М.: Юридическая литература, 1997. С. 824-841. 7 Рассказов Л.П., Петручак Л.А., Упоров И.В. История уголовного процесса России. Краснодар, 2001. С. 40. * Там же. С. 40. 22 ким образом, сложилась система формальных доказательств. Законодатель при этом предусматривает, что «Паче всего надлежит челобитчику жалобы свои исправно доказать, ибо ежели челобитчик оного, о чем он жалобу приносит, доказать не может, то может потом ответчик от суда освобожден быть». Это очень важный момент истец сам должен доказать вину ответчика. Таким образом, для гражданско-правовых дел, по-прежнему применялся принцип состязательного процесса. Вместе с тем наряду с этим принципом законодатель тут же устанавливает противоположный: «Напротив же, должен ответчик невинность свою основательным доказанном, когда потребно будет, оправдать, и учиненное на него доношение правдою опровергнуть». Как нам представляется, соотношение некоторых выражений и акцентов дает основание утверждать, что первый принцип был безусловно ведущим. Во-первых, этот принцип сформулирован на первом месте. Во-вторых, в отношении него законодатель использует такой усиливающий значение способ выражения, как «паче всего». В-третьих, в отношении второго принципа указывается, что он вводится в действие лишь тогда, «когда потребно будет». «Краткое изображение процессов или судебных тяжеб» относилось и к гражданскому, и к уголовному процессу, и если в отношении первого формальные доказательства можно считать явлением прогрессивным, то в отношении второго нет. Дело в том, что в уголовном процессе бремя доказывания однозначно, без вариантов, как при состязательном процессе, лежало прежде всего на обвиняемом, который должен был доказывать свою невиновность. Обвинители, не считая «языка» и «изветчика», находились в явно привилегированном положении. Особенно характерно это проявлялось по делам о государственных преступлениях. При этом главным обвинителем выступал по сути сам суд, а доносы тех же «языка» и «изветчика» выполняли лишь роль средства розыска. Некоторое отделение функции обвинения от судебной видно только в деятельности фискала. При этом влияние истца на розыскной процесс последовательно сокращалось. Об этом свидетельствует, |