|
62 для осуществления заданий Наркомпрода предписывалось «отвлечься от местных нужд и интересов, и стать на общегосударственную точку зрения». Далее, что важно на наш взгляд, отмечалось, что местные продорганы зависят только от Наркомпрода, остаются «самостоятельными от советов...» В случае нарушения этих требований к виновным могли применяться репрессии вплоть до 10летнего тюремного заключения.21 Практически все губернские органы отвлеклись от местных нужд. Продорганам и комбедам путем массовых реквизиций и репрессий за вторую половину 1918 г. удалось заготовить хлеба в 2,4 раза больше, чем в первую. Всего в губернии до конца 1918 г. было заготовлено около 12 млн. пудов зерна из 35 млн. пудов «задания».22 Однако хлебная проблема так и не была решена, а недовольство крестьян нарастало. В декабре губисполком телеграфировал в Москву о том, что «в губернии повсеместное движение крестьян», что « положение очень серьезно». Местная власть настаивала на помощи Центра военными силами и руководством. Продовольственные органы оказались бессильными в деле определения достоверного количества хлебных запасов. Государству оставалось объявить точную цифру своих потребностей в хлебе, а затем разверстать ее по губерниям и уездам. В этом случае на вооружение был взят опыт царского правительства. Рассмотрев рекомендации Всероссийского совещания продовольственных организаций (начало января 1919 г.). Совнарком И января 1919 г. принял декрет «О разверстке между производящими губерниями зерновых хлебов и фуража, подлежащих отчуждению в распоряжение государства». Заготовка продуктов на основе куплипродажи или т.н. самотека отменялась. Свободная продажа хлеба объявлялась преступлением. Принятый 21 января 1919 г. декрет СНК «О заготовке продовольственных продуктов» расширял перечень продуктов, подлежавших отчуждению. Помимо хлеба во всех видах, крупы и зернофуража, государством монополизировались также сахар и изделия из него, чай, соль, мясо, морская рыба, конопляное, подсолнечное и льняное масло, картофель и живот |
234 местными властями, если учесть, что последним принадлежала прерогатива «поднимать вопрос об изменении норм обложения для богатых». Переход к продразверстке (через 2,5 месяца), которая заменила фактически и налоговую, и заготовительную системы, по существу свели на нет осуществление декрета от 30 октября. Установка же на классовую направленность безусловно сохранилась. Для осуществления чрезвычайных продовольственных мер все местные органы власти в декабре 1918 г. получили телеграмму, подписанную зам. наркомпрода Н.П. Брюхановым, в которой губернским и уездным организациям для осуществления заданий Наркомпрода предписывалось «отвлечься от местных нужд и интересов, и стать на общегосударственную точку зрения». Далее, что важно на наш взгляд, отмечалось, что местные продорганы зависят только от Наркомпрода, остаются «самостоятельными от советов...» В случае нарушения этих требований к виновным могли применяться репрессии вплоть до * 10-летнего тюремного заключения. Практически все губернские органы отвлеклись от местных нужд. Продорганам и комбедам путем массовых реквизиций и репрессий за вторую половину 1918 г. удалось заготовить хлеба в 2.4 раза больше, чем в пер^ вую. Всего в губернии до конца 1918 г. было заготовлено около 12 млн. пудов зерна из 35 млн. пудов «задания». Однако хлебная проблема так и не была решена, а недовольство крестьян нарастало. В декабре губисполком телеграфировал в Москву о том, что «в губернии повсеместное движение крестьян», что « положение очень серьезно». Местная власть настаивала на помощи Центра военными силами и руководством. Продовольственные органы оказались бессильными в деле определения достоверного количества хлебных запасов. Государству оставалось объявить точную цифру своих потребностей в хлебе, а затем разверстать ее по губерниям и уездам. В этом случае на вооружение был взят опыт царского правитель 235 ства. Рассмотрев рекомендации Всероссийского совещания продовольственных организаций (начало января 1919 г.), Совнарком 11 января 1919 г. принял декрет «О рзверстке между производящими губерниями зерновых хлебов и фуража, подлежащих отчуждению в распоряжение государства». Заготовка продуктов на основе куплипродажи или т.н. самотека отменялась. Свободная продажа хлеба объявлялась преступлением. Принятый 21 января 1919 г. декрет СНК «О заготовке продовольственных продуктов» расширял перечень продуктов, подлежавших отчуждению. Помимо хлеба во всех видах, крупы и зернофуража, государством монополизировались также сахар и изделия из него, чай, соль, мясо, морская рыба, конопляное, подсолнечное и льняное масло, картофель и животные жиры. Эти продукты разрешалось теперь заготавливать и перевозить исключительно государственным продовольственным органам. По справедливому замечанию С.А. Павлюченкова, разверстка содержала важный элемент: изначальную заданность, определенность государственных требований. Это было весьма существенным в отношениях с крестьянством. Вместе с тем, будучи прогрессивным шагом в сравнении с нормированием и подворным учетом, разверстка исходила не из возможностей крестьянских хозяйств, а из растяжимого и неопределенного понятия «государственной потребности». В итоге зачастую изымалось самое необходимое для крестьянства. В 1919 г. в Тамбовской губернии была установлена продразверстка в 26 050 ООО пудов (остальные губернии Черноземья: Воронежская, Курская и Орловская вместе взятые должны были выполнить разверстку в 28 096 ООО пудов).24 Однако год выдался неурожайным. Крестьяне прятали остатки прошлого хлеба. В июне стало ясно, что добровольной сдачи хлеба не будет. 20 июня 1919г. губисполком констатировал полное прекрашение сдачи хлеба крестьянами.25 Чтобы сломить крестьянское сопротивление 3 июля в восьми уездах было введено военное положение. Применение вооруженной силы обост |