|
эффективнее трактор с рабочим местом машиниста, открытым всем ветрам и непогодам, тогда как затратам, связанным с благоустройством рабочего места, противостоит «чисто социальный» не экономический эффект. Сравниваемые варианты конструкции различаются не мерой «социального эффекта», а только тем, что в одном случае создается средство производства, пригодное к использованию, а в другом хорошо отшлифованный и окрашенный металлический лом. • Не могут быть экономически приемлемы любые продукты или хозяйственные мероприятия, не удовлетворяющие хотя бы минимальным «социальным стандартам. Нарушение последних (снижение качества продукции, ухудшение условий труда) не способ повышения экономического эффекта (например, благодаря снижению затрат производства), а свидетельство неблагополучия именно в социальноэкономическом аспекте хозяйствования. Как известно, подобные нарушения подчас оказываются экономически выгодными» для хозяйствующих субъектов. Хищническая эксплуатация работников, фальсификация предметов народного потребления, растранжиривание природных богатств, загрязнение среды жизнеобитания все это никоим образом не знаменует господство в них некоего чисто экономического эффекта, но концентрированно выражает методы жизненного хозяйствования. Что же вызывает споры и попытки оторвать экономическое от социального? Причина, на наш взгляд, заключается в методологической трудности различения производительных сил и производственных отношений именно в качестве аспектов единого процесса общественного производства. Сплошь и рядом возникает искушение отнести те или иные конкретные экономические явления «целиком»» к разряду или производительных сил. или производственных отношений. Между тем К. Маркс характеризовал общественное производство как двуединый процесс, указывал, что, например, при капитализме он «... с одной 43 |
водственных отношений, но и, как будет показано, обсуждал их в терминах эффективности. Весьма часто выделение двух аспектов эффективности обозначают несколько иначе как различение экономической и социальной эффективности. На первый взгляд, перед нами довольно невинное терминологическое расхождение. В действительности же за второй формулировкой скрывается выведение социального за рамки экономики. Справедливо различают экономическую и социальную эффективность. Производство должно быть не только экономически эффективным, но вместе с тем создавать благоприятную обстановку для деятельности человека. Получается, что сама по себе экономическая эффективность асоциальна, безразлична к созданию благоприятных условий деятельности человека. Конкретизация указанного тезиса чаще всего выступает в утверждениях следующего типа. Помимо прямого экономического эффекта в результате увеличения национального дохода необходимо учитывать также эффект социального характера. Он состоит прежде всего в том, что вложения в непроизводственную сферу способствуют росту благосостояния и всестороннему развитию личности, повышению знаний и культуры, укреплению здоровья и продлению жизни, увеличению свободного времени всего, что характерно для справедливого образа жизни. Между тем, на наш взгляд, социально определенный характер всякого экономического эффекта очень удачно виден на примере улучшения условий труда. Пусть речь идет, положим, о постановке на производство трактора с утепленной и вентилируемой кабиной. Увеличение издержек изготовления трактора не ведет к росту его мощности в физическом смысле и «наработки» за предстоящий срок службы. Из этого, однако, вовсе не следует, что «экономически» эффективнее трактор с рабочим местом машиниста, открытым всем ветрам и непогодам, тогда как затратам, связанным с благоустройством рабочего места, противостоит «чисто социальный» не экономический эффект. Сравниваемые варианты конст рукции различаются не мерой «социального эффекта», а только гем, что в одном случае создается средство производства, пригодное к использованию, а в другом хорошо отшлифованный и окрашенный лом. Не могут быть экономически приемлемы любые продукты или хозяйственные мероприятия, не удовлетворяющие каким-то минимальным «социальным стандартам. Нарушение последних (снижение качества продукции, ухудшение условий труда) не способ повышения экономического эффекта (например, благодаря снижению затрат производства), а свидетельство неблагополучия именно в социально-экономическом аспекте хозяйствования. Как известно, подобные нарушения подчас оказываются экономически выгодными» для хозяйствующих субъектов. Хищническая эксплуатация работников, фальсификация предметов народного потребления, растранжиривание природных богатств, загрязнение среды жизнеобитания в общественных формациях все это никоим образом не знаменует господство в них некоего чисто экономического эффекта, но концентрированно выражает их специфическую эксплуататорскую социальную сущность. Совершенно определенную, однозначную позицию в вопросе о соотношении экономического и социального занимал В.И. Ленин. Он подчеркивал, что «... идея различения «социологических» и «экономических» категорий, пущенная Струве... и повторяемая и П. Берлином... и ТуганБарановским,... не обещает ничего, кроме бессодержательнейшей и схоластичнейшей игры в дефиниции... Я решительно не понимаю, какой смысл может иметь такое различие?? как может быть экономическое вне социального??»1. Что же вызывает кривотолки и попытки оторвать экономическое от социального? Причина, на наш взгляд, заключается в методологической трудности различения производительных сил и производственных отношений именно в качестве аспектов единого процесса общественного про1Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т. 46. С. 30. изводства. Сплошь и рядом возникает искушение отнести те или иные конкретные экономические явления «целиком»» к разряду или производительных сил. или производственных отношений. Между тем К. Маркс характеризовал общественное производство как двуединый процесс, указывал, что, например, при капитализме он «... с одной стороны, есть общественный процесс труда для изготовления продукта, другой стороны процесс возрастания капитала...»1. Двусторонний характер производства имеет место не только при капитализме, но и в других общественноэкономических формациях. В частности, и при многоукладной экономике любой производственный процесс, будучи процессом труда для изготовления продукта, является в то же время процессом воспроизводства производственных отношений. Производство не совершается дважды, чтобы достигнуть каждого из этих качественно различных результатов. Нелепо считать, что в изготовлении продукта участвуют одни группы людей и предметов (рабочие, агрономы, инженеры, управляющие разных рангов, орудия труда, сырье, энергия и т.д.), а в воспроизводстве социально-экономических отношений какие-то совсем другие люди и вещи (например, наемные работники, капиталисты, арендаторы, товары, капитал и т.д.). Все это не два ряда разных субъектов и объектов, а два разных ряда экономических ролей, функций, выполняемых одними и теми же людьми и предметами. Неверно, однако, доводить признание осязательного наличия обоих аспектов в общественном производстве и в каждом экономическом явлении до утверждений о «неразрывности» их конкретно-исторических реализаций. Относительная самостоятельность технико-экономического и социальноэкономического аспектов выражается как в смене социальных форм одних и тех же производительных сил в результате социальных революций и реформ, так и в фактах технико-экономических преобразований и переворотов в рамках одной и той же системы производственных отношений. 1Маркс К.. Энгельс Ф. Собр. соч. Г. 23. С. 343. |