|
силой единственного мотива «хозяйского самоотождествления» по своему положительному воздействию на рациональность производства. Более того, возможная эффективность самих методов внешнего стимулирования всецело зависит от того, в какой мере они согласованы с характером собственности. В период, предшествовавший формированию профессионального аппарата высшего хозяйственного управления (приблизительно, в эпоху домонополистического капитализма), мотивации собственников и несобственников противостояли друг другу в наиболее простых формах. При этом надо отмстить решительное преобладание мотивации собственников в процессах принятия экономических решений. Сравнительно мелкие размеры капиталистических предприятий определяли ведущее положение индивидуального предпринимателя, соединявшего в одном лице владельца и «главноуправляющего» своей фирмы. Большую роль в экономике играли широкие слои мелких хозяев крестьян, ремесленников, торговцев. Подчинение эксплуатируемых работников чуждым для них требованиям хозяйственной рациональности достигалось под бдительным контролем самих владельцев предприятий и носило характер жесткого, репрессивного по преимуществу внешнего стимулирования (что, впрочем, является атрибутом всех эксплуататорских обществ) наемному рабочему постоянно угрожает безработица и нищета. Но и для большинства капиталистов в ту эпоху, из-за малых размеров фирм, многочисленности конкурирующих производителей, опасность лишиться состояния была вполне реальной и повседневной, что не могло не подстегивать их хозяйское рвение в дело рационализации производства, заставляло энергично состязаться с другими производителями за высокое качество продукции и лучшее обслуживание потребителей. Развитие профессиональной хозяйственной администрации характеризуется как процесс отделения собственности от управления. Типовой мотивацией профессионального менеджера является сочетание тяги к «хозяйскому полновластию» с отчетливо отчужденным отношением к 59 |
гам, как к своим, либо как к чужим». Не раскрывая содержания главных понятий (свое чужое), оно все же позволяет акцентировать социальноэкономические мотивы хозяйственной рациональности. Собственнику (хозяину) присуще, так сказать, отождествление себя с объектом собственности, имуществом. Потери последнего от любых причин равнозначны утрате (полной, либо частичной) самого социально-экономического положения собственника. В этом источник общепризнанной «хозяйской» рачительности, бережливости, стремления так организовать производство, чтобы ничего не пропадало зря. Напротив, участникам производства несобственникам присуще иное, отчужденное отношение к «не своим» средствам производства и его результатам. Побуждать их к рачительному обращению с чужим имуществом приходится посредством внешних стимулов (поощрений и санкций как экономических, так и внеэкономических), выполняющих роль канала обратной связи между качеством хозяйствования и социально-экономическим «благополучием» несобственников. Весь исторический опыт подтверждает, что даже самые изощренные системы симулирования несобственников не могут сравниться с силой единственного мотива «хозяйского самоотождествления» по своему положительному воздействию на рациональность производства. Более того, возможная эффективность самих методов внешнего стимулирования всецело зависит от того, в какой мере они согласованы с характером собственности. В период, предшествовавший формированию профессионального аппарата высшего хозяйственного управления (приблизительно, в эпоху домонополистического капитализма), мотивации собственников и несобственников противостояли друг другу в наиболее простых формах. При этом надо отметить решительное преобладание мотивации собственников в процессах принятия экономических решений. Сравнительно мелкие размеры капиталистических предприятий определяли ведущее положение индивидуального предпринимателя, соединявшего в одном лице владельца и «главноуправляющего» своей фирмы. Большую роль в экономике играли широкие слои мелких хозяев крестьян, ремесленников, торговцев. Подчинение эксплуатируемых работников чуждым для них требованиям хозяйственной рациональности достигалось под бдительным контролем самих владельцев предприятий и носило характер жесткого, репрессивного по преимуществу внешнего стимулирования (что, впрочем, является атрибутом всех эксплуататорских обществ) наемному рабочему постоянно угрожает безработица и нищета. Но и для большинства капиталистов в ту эпоху, из-за малых размеров фирм, многочисленности конкурирующих производителей, опасность лишиться состояния была вполне реальной и повседневной, что не могло не подстегивать их хозяйское рвение в дело рационализации производства, заставляло энергично состязаться с другими производителями за высокое качество продукции и лучшее обслуживание потребителей. Развитие профессиональной хозяйственной администрации классики марксизма характеризовали как процесс отделения собственности от управления. Типовой мотивацией профессионального менеджера является сочетание тяги к «хозяйскому полновластию» с отчетливо отчужденным отношением к управляемому объекту. Будучи в своей основе обусловлено интересами дела (ибо как недостаток полномочий, так и неотвязное вмешательство владельцев обесценивают преимущества привлечения специалистов к хозяйственному управлению), это стремление к полновластию оттесняет собственников от одной из их главных прерогатив, знаменует «номинализацию» их положения. Но полновластие менеджеров отнюдь не прививает им «чувство хозяина», ибо (если они сами не становятся владельцами фирмы) их главной заботой является собственное социальное положение работников, способных занять руководящий пост в любом предприятии, причем сами переходы из фирмы в фирму, смена объектов управления служат важными индикаторами прочности социального положения менеджера, необходимыми этапами карьеры. Отсюда известная терпимость управляющего к всякого рода перерасходам, потерям и хищениям хозяйского добра (в которых он и сам подчас принимает участие), если их можно скрыть от владельца или объяс |