|
итогом этой диспропорции оказывается худшее, чем возможно, удовлетворение производством общественных потребностей. Рядовой работник не перестает быть сохозяином из-за того, что обязан исполнять оперативные распоряжения руководства в самом процессе труда. Поэтому он должен быть полновластным участником в решении принципиальных вопросов хозяйственного управления (в том числе, организации и оплаты своего собственного труда). Однако развитие массовых общественных организаций (профсоюзы, производственные совещания и т.д.), призванных подключать всех трудящихся к выполнению хозяйских функций, еще не всегда в должной мере раскрывает свои возможности. Отсюда отмечаемый у некоторых рядовых работников «комплекс нанятости»: неверие в то, что они могут повлиять на организацию и ведение хозяйства. Правы, думается, те исследователи, которые связывают наблюдаемые иногда падение интереса к труду, пренебрежение качеством и конечными результатами работы и другие проявления отчужденности с ощущением непричастности к принятию решений. Ведь не случайно столь значительных успехов в трудовой активности и повышении производительности труда достигают современные бригадные коллективы, ориентированные отнюдь не на изощренное или усиленное внешнее стимулирование, но именно на реальное соучастие в решении главных организационно-хозяйственных вопросов. Отмечается, что бригадная организация как раз позволила уменьшить «давление на зарплату», нередко свойственное не охваченным ею работникам. Ослабление сохозяйских позиций потребителей отчетливо выступает в ситуациях хронической дефицитности, которые были свойственны плановораспределительной экономике, но эпизодически возникают также в рыночнокапиталистическом хозяйстве в отношении отдельных видов товаров и услуг. В последнем случае потребителю предлагаются товары и услуги со стороны различных фирм, но все эти предложения стандартизированы под некий «эталон», а приобрести именно нужные им товары или получить 67 |
роннюю организационно-хозяйственную поддержку и защиту именно производственных предприятий. Столь же естественна тогдашняя опора на специалистов-управленцев в условиях крайней нехватки образованных кадров, низкого культурного уровня масс, лишь сравнительно небольшой отряд квалифицированных работников мог практически участвовать в принятии главных хозяйственных решений. Однако, по мере поступательного развития производственные организации все меньше нуждались в особой поддержке и защите. Культурная революция, полный охват населения общим образованием, появление множества специалистов всех профилей среди рядовых работников все это не могло не лишать управленческие занятия в глазах масс прежнего ореола некоего священнодействия, не усиливать потребности рядовых работников в реальном соучастии при решении главных вопросов общественного хозяйствования. В противоположность наемному рабочему, который, продав свою рабочую силу, тем самым передает капиталисту все полномочия использовать се по своему усмотрению, рядовой работник не перестает быть сохозяином из-за того, что обязан исполнять оперативные распоряжения руководства в самом процессе труда. Поэтому он должен быть полновластным участником в решении принципиальных вопросов хозяйственного управления (в том числе, организации и оплаты своего собственного труда). Однако развитие массовых общественных организаций (профсоюзы, производственные совещания и т.д.), призванных подключать всех трудящихся к выполнению хозяйских функций, еще не всегда в должной мере раскрывает свои возможности. Отсюда отмечаемый у некоторых рядовых работников «комплекс нанятости»: неверие в то, что они могут повлиять на организацию и ведение хозяйства. Правы, думается, те исследователи, которые связывают наблюдаемые иногда падение интереса к труду, пренебрежение качеством и конечными результатами работы и другие проявления отчужденности с ощущением непричастности к принятию решений. Ведь нс случайно столь значительных успехов в трудовой активности и повышении производительности труда дос тигают современные бригадные коллективы, ориентированные отнюдь не на изощренное или усиленное внешнее стимулирование, но именно на реальное соучастие в решении главных организационно-хозяйственных вопросов. Отмечается, что бригадная организация как раз позволила уменьшить «давление на зарплату», нередко свойственное не охваченным ею работникам. Ослабление сохозяйских позиций потребителей отчетливо выступает в ситуациях хронической дефицитности. Трудно говорить о «сохозяйском» влиянии потребителя на производство и распределение продуктов, когда он принимает все, что дают, независимо от качества или цены, и его участие в распределении сводится к попыткам перехватить дефицитные блага у других потребителей. Ныне все больше теряют основу объяснения дефицитности общим «недоразвитием» материального производства или бурным ростом потребностей общества. Дефицитность нередко легко охватывает и традиционные блага, общественные потребности в которых меняются слабо. Все отчетливее становится признание того, что дефицитность зачастую «вырабатывается» сложившимся хозяйственным механизмом, будучи следствием разрыва между реальным содержанием результатов производства (конкретной потребительной стоимостью) и его «официальным оформлением» в показатели, по которым оценивается работа производственных организаций. Подчеркивается, в частности, безусловный приоритет нужных потребителю свойств продукции перед всякого рода общеобъемными ее измерителями (в том числе натуральными), безразлично, валовыми, реализованными, или чистыми, несовместимость ориентации на эти показатели с курсом на конечный народнохозяйственный результат, необходимость перехода к определению производственных программ на основе заказов потребителей. Нередко экономисты увлекаются критикой многообразных дефектов ныне действующих общих показателей и поисками «более совершенных». Важнее, думается, установить, почему всякого рода общие индикаторы оказываются господствующими инструментами управления, подавляя такие формы ориентации на конкретного потребителя, как задания по номенклатуре, ассортименту, |