|
В действующем российском УПК определён круг обстоятельств, относительно которых защитник не может быть допрошен и не может давать свидетельские показания. Это сведения, которые стали известны лицу в связи с выполнением обязанностей по защите: обстоятельства, связанные с её оказанием. К таким обстоятельствам обычно относят: сведения о преступлении, его участниках, последствиях; данные о личной жизни, сообщаемые защитнику обвиняемым, сведения, содержащиеся в адвокатских досье, переписке1. Исходя из буквального толкование п.2 ч.З ст.56 УПК российский законодатель различает свидетельский иммунитет адвоката и защитника, что следует признать совершенно верным. В качестве защитника обвиняемого по уголовному делу помимо адвокатов по определению суда могут быть допущены иные лица, о которых ходатайствует обвиняемый (ч.2 ст.49 УПК). Пункты 1, 3 ч.2 ст.72 УПК РСФСР I960 г. устанавливали, а п.2 ч.З ст.56 УПК устанавливает абсолютный запрет на использование в качестве доказательства сведений, полученных адвокатами при исполнении ими обязанностей защитников обвиняемых, подозреваемых и представителей потерпевших, гражданских истцов и гражданских ответчиков. Таким образом, круг лиц, который не может быть допрошен в качестве свидетеля, достаточно чётко определялся уголовно процессуальным законом. Однако решение Конституционного Суда РФ расширил данный перечень лиц, причём, на наш взгляд, весьма неопределённо. Так в определении Конституционного Суда РФ от 6 июля 2000 г. отмечено: «Нормы, содержащиеся в п.1 ч.2 ст.72 и ст.72 и ст.ст.15 и 16 Положения об адвокатуре РСФСР, в их конституционно-правовом смысле предполагают обеспечение конфиденциальности информации, которая получена адвокатом независимо от времени и обстоятельств ее получения в процессе профессиональной деятельности в рамках отношений с клиентом по оказанию ему квалифицированной юридической помощи и которая, 138 1См • Истина И только истина1/ Под ред Ю И Стецовского М , 1990 С 341. |
H. Н. Полянского, по правилам, существующим в Англии, недопустимость свидетельских показаний защитника носит относительный характер. Если будет получено «ясно выраженное согласие клиента», то защитник-адвокат может быть допущен «к раскрытию каких-либо сообщений, сделанных ему... клиентом».110 Аналогичное правило содержится в немецком уголовнопроцессуальном законе. Так Габриэле Розэ отмечает: «Защитник может выступать свидетелем в деле, по которому он ведет защиту. Исключение защитника в таком случае невозможно.. 1 1 1 В действующем российском уголовно-процессуальном законе определен круг обстоятельств, относительно которых защитник не может быть допрошен и не может давать свидетельские показания. Это сведения, которые стали известны лицу' в связи с выполнением обязанностей по защите: обстоятельства, связанные с обращением за юридической помощью или обстоятельства, связанные с ее оказанием, К таким обстоятельствам обычно относят; сведения о преступлении, его участниках, последствиях; данные о личной жизни, сообщаемые защитнику обвиняемым, сведения, содержащиеся в адвокатских досье, переписке.1 1 2 Исходя из буквального толкования л.2 ч. 3 ст. 56 УПК РФ российский законодатель различает свидетельский иммунитет адвоката и защитника, что следует признать совершенно верным. В качестве защитника обвиняемого по уголовному делу помимо адвокатов по определению или постановлению суда могут быть допущены иные лица, о которых ходатайствует обвиняемый (ч.2 ст.49 УПК РФ). Однако совершенно непонятно разграничение субъектов данного подвида свидетельского иммунитета, появившееся после внесения в п.2 ч.З ст, 56 УПК РФ изменений от 4,06.2003 г.ш Так, п.2 ч.З ст. 56 УПК РФ предусматривает, что не подлежат допросу в качестве свидетелей «адвокат, защитник обвиняемого, подозреваемого об обстоятельствах, ставших ему I, 0Полянский А.II. Указ.соч. С. 268. ,и Розэ Г. Введение в немецкое уголobiю-процессуальчое право. Учебное пособие/ Научный перевод. А.Килнна. Ю. Степанова. Красноярск: Красноярский iосударстаенный университет. 2001. С, 119. ш Истина. Итолько истина! / Под род. К). И. Слоновекото. C.34I. 1,3Федеральный закон от 4.06.2003 г. № 92-ФЗ. 192 известными в связи с обращением к нему за юридической помощью или в связи с ее оказанием». В то же время п. 3 ч.З ст. 56 УПК РФ указывает, что не может быть допрошен в качестве свидетеля «адвокат об обстоятельствах, которые стали ему известны в связи с оказанием юридической помощи». Представляется, что в данном случае происходит ни что иное, как дублирование нормы. Лексическое и грамматическое толкование п.2 ч.З ст. 56 УПК РФ позволяет сделать вывод, что любой адвокат вне зависимости от того, кому и какую юридическую помощь он оказывает, не может быть допрошен в качестве свидетеля об обстоятельствах сс оказания. Пункты L, 3 части 2 статьи 72 УПК РСФСР i960 года устанавливали, а п.2 ч.З ст. 56 УПК РФ устанавливает абсолютный запрет на использование в качестве доказательства сведений, полученных адвокатами при исполнении ими обязанностей защитников обвиняемых, подозреваемых и представителей потерпевших, гражданских истцов и гражданских ответчиков. Таким образом, круг лиц, который не может быть допрошен в качестве свидетеля, достаточно жестко определялся уголовно-процессуальным законом. Однако решения Конституционного Суда РФ расширили данный круг, причем, с нашей точки зрения, весьма неопределенно. Так в Определении Конституционного Суда РФ от 6 июля 2000 года отмечается: «...нормы, содержащиеся в пункте 1 части второй статьи 72 и статьях i5 и )6 Положения об адвокатуре РСФСР, в их конституционно-правовом смысле предполагают обеспечение конфиденциальности информации, которая получена адвокатом независимо от времени и обстоятельств ее получения в процессе профессиональной деятельности в рамках отношений с клиентом по оказанию ему квалифицированной юридической помощи и которая, следовательно, не подлежит разглашению и потому не может быть предметом свидетельских показаний».1 1 4 ,й Определение Конституционного Суда РФ по жалобе гр. Паршуткина В.В. на нарушение его конституционных прав и свобод п.1 ч.2 ст. 72 УПК РСФСР и ст. ст. 15 и 16 Положения об адвокатуре РСФСР от 6 июля 2000 г. И Российская газета. 2000 год, 3 августа. |