|
течение полугода после поимки; по истечении этого срока они не могли служить доказательством. Необходимо пояснить, почему мы предлагаем рассматривать языческую молку как разновидность свидетельских показаний. На наш взгляд, её следует считать таковыми в случае, если обвиняемый представил сведения в отношении лиц, совершивших иные преступления, по другому делу, в котором он уже не является обвиняемым. Из вышесказанного можно сделать вывод о том, что законодатель в Соборном Уложении 1649 г. вдумчиво подошёл к регламентации свидетельских показаний, закрепил требования, предъявляемые и к личности свидетеля, и к форме и содержанию различных видов свидетельских показаний. Следующий важный этап в развитии отечественного уголовнопроцессуального законодательства связан с царствованием Петра I, который «пересадил на русскую почву целую систему законных искусственных доказательств, которая должна быть ограничить произвол судей и сделать судопроизводство справедливее» 1 . Роль свидетельских показаний определялась значимостью (и наличием в деле показаний обвиняемого). Так, если преступник не сознавался, изобличение определялось другим доказательством, имеющим безусловную силу свидетелями. Количество свидетелей должно быть не менее двух, их показания должны быть достоверными. По-прежнему отдельные категории лиц не могли быть допущены в качестве свидетелей. Эти ограничения определялись характером самих носителей информации (их добросовестностью, общественным статусом, «прикосновенностью» к данному делу). В.Д. Спасович, характеризуя свидетелей того времени, указывал, что они «существенно отличаются и от древних послухов и от повального обыска; от послухов тем, что, свидетельствуя, отправляют государственную должность; от повального 21 1Спасович В Д Указ соч С 19 |
Согласно ст, 177 главы X Соборного Уложения: «А будет на суде ответчик пошлется на исцову жену, или истец пошлется на ответчикову жену, и по таким ссылкам жены не допрашивати».^ Исследователи отмечают некоторую непоследовательность законодателя по данному вопросу: «Ст. 173 Соборного Уложения «разрешала допускать свидетелей женского пола только после особой процедуры крестного целования перед образом. В то же время ст. 177 Соборного Уложения исходила из того, что женщина все равно не может давать правдивые показания против своего мужа, поэтому при рассмотрении подобных дел ей нельзя верить».8 8 89 Интересным фактом следует считать, что впервые в российском уголовном процессе появляется такой подвид показаний (его можно относить как к свидетельским показаниям, так и к показаниям обвиняемою это будет показано ниже) как «языческая молка» (ст. ст. 33, 47 Главы XXI Соборного Уложения).90 В. И. Даль отмечает следующее: «Молка или языческая молка (стар) показание, донос, наговор, поклеп при допросе».9 1 М.А. ЧельцовБебутов дает следующее определение «языческой молке». «Это обвинение других в разбое и татьбе, сделанное под пыткой обвиняемым в первые полгода после поимки и содержания в тюрьме».92Несколько иное толкование языческой молке дает И.Я. Фойницкий. Он, в частности, относит языческую (язычную) молку к обычным свидетельским показаниям, не принимая во внимание особенности их получения.9' Языческая молка принималась во внимание, то есть считалась доказательством, только если показания были даны обвиняемым в течение полугода после поимки, после истечения этого срока подобные показания не могли служить доказательством. Необходимо пояснить, почему мы предлагаем рассматривать языческую молку как разновидность свидетельских показаний. 8 8Там же. ** Дворянское И.В., Друзин А.И., Чучаев А.И. Уголовно правовая охрана отправления правосудия (историко-правовое исследование). Отв. ред. И.А. Исаев. М, 2002, 150с, С.30. х‘Хрестоматия по истории государства и нрава России /Сост. Ю .Г1. Титов. М„ 2002. С!24-!26. 9 1Даль R.H. Толковый словарь русского языка. Современная версия. М, 2003. С. 390. 9 2Чельцов Бебутов М.А. Указ соч. С. 680. 9 1 Фойницкий И.Я. Курс уголовного судопроизводства. T.I. СПб: Изд-оо «Альфа», 1996. С.,32. 33 1.2. Российское законодательство о показаниях свидетеля в период с начала XVIII до середины XIX веков. Петр Первый «пересадил на русскую почву целую систему законных искусственных доказательств, которая должна была ограничить произвол судей и сделать судопроизводство справедливее».95 Место в этом судопроизводстве свидетельских показаний определялось значимостью (и наличием в деле) показаний преступника (обвиняемою). «...Если преступник не сознался, то он может быть изобличен другим полным доказательством, имеющим безусловную силу свидетелями».96 Количество свидетелей должно быть не менее двух, их показания должны быть достоверными. Определенные категории лиц нс могли быть допущены в качестве свидетелей. Исключения эти определялись характером самих носителей информации (их добросовестностью, общественным статусом, «прикосновенностью» к данному делу). В.Д. Спасович, характеризуя свидетелей, того времени говорил: «Свидетели эти существенно отличаются и от древних послухов и от повального обыска; от послухов тем, что, свидетельствуя, они отправляют государственную должность...; от повального обыска тем, что они очевидцы и что воспрещено неочевидцу свидетельствовать по молве, по слуху...»97 Значение петровских преобразований уголовного процесса В.Д. Спасович видит в том, что она стесняла произвол судебных органов, сокращала злоупотребления пыткой, при этом, не отменяя ее. Интересно то, что исследователи российского права этого периода отмечают поверхностность преобразований Петра Первого и его наследников: «Петр Великий и его наследники оставили России систему управления по западному образцу, но их мероприятия не затронули частного права и поэтому не шли вглубь. Русский народ продолжал жить в соответствии с обычаями, только управляла им более эффективная и властная администрация. Два русских царя Петр I и Екатерина II не смогли осуществить 95Спасович В.Д. Указ соч. С. 19. 96Спасович В.Д. Указ. соч. С.2 1. 97Там же. 35 |