|
должны быть допрошены в судебном заседании. Анализ практики в ходе настоящего диссертационного исследования показан, что лица, сделавшие замечание в протоколе следственных действий на стадии предварительного расследования, были допрошены в судебном заседании практически во всех случаях (94,8%). Получается, что для закрепления в качестве самостоятельного доказательства информации об обстоятельствах уголовного дела производится дополнительное следственное (судебное) действие. Такой порядок возможен и целесообразен, однако его реализация в ряде случаев затруднена или невозможна, если носитель информации находится в недосягаемости для органов расследования и суда: умер, неизвестно его место пребывания и т.п. В этом случае сведения, представленные не на допросе, а в ходе иного следственного действия, не могут быть признаны доказательствами, аналогичными показаниям в узком смысле этого слова, т.е. предусмотренным ч.2 ст.74 УПК. В этой связи необходимо отметить, что проблема использования показаний, полученных в ходе следственных действий, разрешается па практике следующим образом: такая устная информация, впоследствии пусть и не продублированная в ходе допроса, обладает доказательственным значением как часть иного (не показаний) источникадоказательств. Более проблематичной, на наш ,взгляд, является судьба устных сообщений, которые были получены в ходе так называемых «иных процессуальных действий», протоколы которых самостоятельным источником доказательств не являются. Рядом авторов изложена точка зрения, согласно которой эти сведения необходимо отнести к категории иных документов как источников доказательств1 . Однако подобная точка зрения, по нашему мнению, является спорной, что подтверждается следственной практикой. Методом случайной выборки автором было отобрано семьдесят обвинительных заключений и приговоров по уголовным делам, которые 48 1См напр Уголовный процесс / Под Ред В П Божьева М , 1990 С 98 |
Подобные, более или менее пространные по объему, устные сообщения могут делать участники уголовного процесса и при производстве других следственных действий, например, при производстве следственного эксперимента. Как правило, в протоколах соответствующих следственных действий (за исключением протокола предъявления для опознания, о котором говорилось выше) эти устные сообщения фиксируются как замечания о дополнении и уточнении протокола по правилам ч.б ст.166 УПК РФ. На практике, для того чтобы такие замечания и дополнения имели самостоятельное доказательственное значение, необходимо произвести допрос лица, сделавшего замечание в качестве свидетеля (например, если замечание сделано понятым) или иного участника процесса, допрос которого предусмотрен уголовно-процессуальным законодательством Российской Федерации. Практика показывает, что лица, делают замечания к протоколам следственных действий (даже в случае несогласия с ними) крайне редко, предпочитая обжаловать действия лица, производившего процессуальное действие отдельно (в форме подачи письменной жалобы). Однако суд стоит на позиции, согласно которой лица, сделавшие замечания к протоколам должны допрашиваться в судебном заседании. Анализ практики показал, что в судебном заседании лица, сделавшие замечание в протоколе следственных действий, были допрошены в 1% от общего числа проанализированных уголовных дел (во всех случаях, когда подобные замечания были сделаны). Получается, что для того, чтобы закрепить в качестве самостоятельного доказательства информацию об обстоятельствах уголовного дела, производится дополнительное следственное (следственно-судебное) действие. Подобный порядок возможен и целесообразен, однако, он не применим к случаям, когда носитель информации каким-либо образом недостижим для органов следствия и суда: умер, сменил место жительства и оно неизвестно и т.п. В этом случае дополнения и замечания, сделанные не на допросе, но в ходе иного следственного действия, не могут быть признаны доказательствами. 84 содержащимися в показаниях в узком смысле этого слова, то есть предусмотренными ч.2 сг.74 УПК РФ. Причем, проблема использования показаний, полученных в ходе следственных действий, хотя бы имеет определенное решение: на практике устная информация, полученная в ходе производства следственных действий, впоследствии пусть и нс продублированная в ходе допроса, обладает доказательственным значением, как часть иного (не показаний) источника доказательств. Волее проблематичной является судьба устных сообщений, которые были получены ходе так называемых «иных процессуальных действий», протоколы которых самостоятельным источником доказательств не являются. Существует точка зрения, согласно которой их можно отнести к категории иных документов как источников доказательств.1 1Однако подобная точка зрения, по нашему мнению, является спорной, что подтверждается следственной практикой. Методом случайной выборки автором было отобрано двести обвинительных заключений и приговоров по уголовным делам, которые были расследованы в районных прокуратурах г. Тюмени в период 1990-1991 годов. Анализ показал, что ни в одном из них не было ссылки на доказательства, которые содержались бы в протоколе «иного процессуального действия». В настоящее время ситуация с использованием протоколов иных процессуальных действий в качестве доказательств не изменилась. Анализ уголовных дел, рассмотренных судами после 1 июля 2002 года, показывает, что на протоколы иных процессуальных действий как на доказательства не ссылаются ни сторона обвинения, ни сторона защиты. Такие протоколы не оцениваются судом в качестве доказательств и не используются им в обосновании приговора. Таким образом, любые сведения, которые получены в ходе процессуальных действий, не отнесенных уголовно-процессуальным законодательством к следственным, и получение которых не «продублировано» 1 1См., например: Уголовный процесс/Под ред. В.II. Ьожьева М, 1990. С.98. 85 |