|
18 числе конституционные, предполагающие значительный уровень правовой культуры, оказались в фокусе общественно-политической жизни. В какой же мере все эти процессы привели к преодолению юридико-нигилистических традиций, устранению дефицита правосознания в национальном сознании? К сожалению, большим прогрессом наша дооктябрьская история похвастать не может. Очевидно, историческая дистанция была слишком коротка. Правовой нигилизм стал естественным наследием способов • правления русского самодержавия, многовекового крепостничества, лишившего массу людей правосубъектности, следствием репрессивного законодательства, несовершенства правосудия. Сыграло свою роль и отсутствие сколько-нибудь значимого внимания к праву и со стороны православной церкви ( в отличие от католической, роль которой в рецепции римского права значительна). А.И. Герцен имел достаточно оснований сказать: «Правовая необеспеченность, искони тяготевшая над народом, была ^ для него своего рода школой. Вопиющая несправедливость одной половины его законов научила его ненавидеть и другую; он подчиняется им как силе. Полное неравенство перед судом убило в нем всякое уважение к законности. Русский, какого бы звания он ни был, обходит и нарушает закон всюду, где это можно сделать безнаказанно; и совершенно так же поступает и правительство»35. Вряд ли можно сказать, что данное высказывание Герцена совсем неактуально для современной России. Октябрьская революция создала серьезные предпосылки для ф существенной переориентации отношения общественного сознания к праву. В их числе первые в истории страны демократические конституции, декларации прав трудящихся и народов, законы, провозгласившие передовые общественно-политические и правовые принципы. В начале 20-х годов XX века, с переходом к НЭПу, создана также впервые в истории страны развернутая кодифицированная система права. Принципиально изменилось 35Герцен А.И. Собр. соч.,т.7.-М.,1950,с.251. |
всего то же народное сознание, запечатленное, например, d изданном в конце прошлого века сборнике юридических пословиц и поговорок [281 ] Если попытаться вывести основную черту, своеобразную доминанту этого творчества прямого отражения обыденного сознания широких масс населения, то такой доминантой окажется неверие в право и правосудие. «Сила закон ломит», «Не всякий прут по закону гнут», «Законы святы да исполнители супостаты», «Судья — что плотник: что захочет, то и вырубит», «Из суда что из пруда: сухой не выйдешь», «Закон топтать нельзя, а около ходить можно» эти пословицы и поговорки имеют хождение и сегодня в силу своей, к сожалению, нестареющей актуальности. Сегодняшняя ситуация с отсутствием в пузах целенаправленного правового воспитания усугубляется именно историческим фактором: правовой нигилизм стал естественным наследием способов правления русского самодержавия, многовекового крепостничества, лишившего массу людей правосубъектности, следствием репрессивного законодательства, несовершенства правосудия. Сыграло свою роль и отсутствие сколько-нибудь значимого внимания к нраву и со стороны православной церкви (в отличие от католической, роль которой в рецепции римского права значительна). Герцен имел достаточно оснований сказать: «Правовая необеспеченность, искони тяготевшая над пародом, была для пего своего рода школой. Вопиющая несправедливость одной половины его законов научила его ненавидеть и другую; он подчиняется нм как силе. Полное неравенство перед судом убило в нем всякое уважение к законности. Русский, какого бы звания он ни был, обходит и нарушает закон всюду, где это .можно сделать безнаказанно; и совершенно так же поступает и правительство» {94,7,251 ]. Парадшмальная установка сегодняшней жизни такова, что стремимся дать обществу такое молодое поколение, которое относилось бы к нраву как к системе нормативно-обязательного регулирования Попробуем разобраться в исторических причинах таких явлении, гак низкое правосознание и правовой нигилизм. Начинал со второй половины XIX пека, и особенно после реформ 60х годов, в России шел активный процесс развития юридических профессии, науки, юридического образования. Быстро сложилась сильная юридическая наука, а, как известно, динамика общественных наук отражает глубокие социальные процессы. Важнейшие юридические проблемы, в том числе конституционные, предполагающие значительный уровень правовой культуры, оказались в фокусе общественнополитической жизни. В какой же мерс все эти процессы привели к преодолению юриднко-нигнлпстнчсских традиции, устранению дефицита правосознания в национальном сознании? К сожалению, большим прогрессом паша дооктябрьская история похвастать не может. Очевидно, историческая дистанция была слишком коротка. Л.Н.Толстон писал: «Народ слово «право» никогда не употребляет». Да и взгляды самого писателя на право (а ведь он своеобразное зеркало национального сознания) кроме как псгатнвнстскнмн нельзя назвать. Эти взгляды сформировались на благородной почве осуждения классовой буржуазно-помещичьей юстиции России. Отождествляя право исключительно с насилием, писатель пришел к отрицанию права как такового, требовал заменить его нравственными заповедями. Юридическую науку Толстой квалифицировал как еще более лживую, чем политическая экономия. Неплохо зная юриспруденцию, он нашел уничтожающие характеристики для каждой отрасли права, а спор в пауке государственного права, отразивший в обшей форме юридических конструкций борьбу между защитниками старых профсодальных государственных структур и выразителями буржуазно-демократических, конституционных установок, охарактеризовал как «удивительные глупости»[374, 9]. Мы согласны с мнением В.Л.Тумапова: «Болес чем странно выглядит следующее утверждение Л.Гулыгн: «Дефицита правосознания □ России не было, дефицит порождение наших дней». Отнюдь не собираясь приукрашивать «паши дни», рассуждает Л.В.Тумапов, заметим, что юрнднко-ннгилистнчсскнс установки, «дефицит правосознания», столь мешающие сегодня нашему движению к правовой государственности, к сожалению имеют в нашей стране давние исторические, в том числе духовные, истоки» [413, 135-147]. Октябрьская революция создала существенные предпосылки для существенной переориентации отношения общественного сознания к нраву. В их числе первые в истории страны демократические конституции, декларации прав трудящихся и народов, законы, провозгласившие передовые общсствснмо-иолнтнчсскнс и правовые принципы. В начале 2 0 х годов XX века, с переходом к НЭПу, создана также впервые в истории страны развернутая кодифицированная система права. Принципиально изменилось содержание нрава, из него, казалось бы, ушло многое, что стимулировало ранее нигилистические установки. Ленин, особенно в работах последних лет, неоднократно подчеркивал необходимость воспитания уважения к законности, преодоления неразвитости правовой культуры. Однако заложенный потенциал не получил должной реализации. Одна из основных причин в том, что в самой правящей партии, в сс руководящих эшелонах после смерти Ленина ис сложилось понимание должной роли права в развитии общественных отношений, и государственном управлении особенно. В значительной мере это было наследием предшествовавшего периода гражданской войны и военного коммунизма, приверженностью к методам последнего, убеждением в том, что все основные проблемы могут и должны решаться полнтнкоадминнстративнымн методами. Формула о диктатуре пролетариата как власти, не связанной и не ограниченной законами, была доступна и воспринималась куда проще, чем более сложное соотношение диктатуры, |