|
лись со стремлением к индивидуальной выгоде в частном секторе, однако обязательным всегда было упоминание (как бы между прочим) о якобы существующей «эксплуатации»1. Даже уступая позиции в сфере хозяйственной жизни, то есть не соответствуя императивам развития воспроизводственного процесса, нормы прежних экономических порядков длительное время существуют в традициях, верованиях, предубеждениях людей. Действующая основа региональной социально-экономической политики обладает собственной инерцией и стремится к собственному расширенному воспроизводству. Характерным примером такой внутренней инерции выступает укрепление вертикали государственной власти, обозначившееся после, 2000 года. В ходе данного процесса регионы шаг за шагом теряют ту свободу от федерального центра, которую в начале 90-х годов им предложили приобрести «по потребностям» либеральные реформаторы. Представляется, что предпосылки, направленность и результаты указанного процесса нуждаются в разносторонней оценке. В частности, нельзя упускать из виду то, что Россия пытается устоять под давлением глобальных процессов и сохранить свойственную ей самобытную, но кажущуюся со стороны архаичной пространственную социальноэкономическую организацию, в которой отдельные региональные элементы системы жестко субординированы единым федеральным центром. Огромное пространство России нуждается в собственном способе обустройства и институционализации; «экономика пространства» не может быть организована так, как организована «экономика времени»2. Если устаревшая конституционная основа тормозит развитие региональной системы, то соответствующие издержки социально-экономической политики возрастают, а социальная взаимозависимость начинает ощущаться как тяжелое бремя, как отсутствие необходимой свободы деятельности, когда обособле1Быокенен Дж. Расчет согласия // Нобелевские лауреаты по экономике. Джеймс Бьюкенен. М.: Таурус Альфа, 1997. С.55. 2См.: Бродель Ф. Время мира. Материальная цивилизация, экономика и капитализм ХУ ХУП вв. М.: Прогресс, 1992. С.57-60. 117 |
лись со стремлением к индивидуальной выгоде в частном секторе, однако обязательным всегда было упоминание (как бы между прочим) о якобы существующей «эксплуатации» . Даже уступая позиции в сфере хозяйственной жизни, то есть не соответствуя императивам развития воспроизводственного процесса, нормы прежних экономических порядков длительное время существуют в традициях, верованиях, предубеждениях людей. В-третьих, конституционная основа развития регионов в составе России подвержена мощному преобразующему воздействию процесса глобальной интеграции экономических отношений. Указанное воздействие противоречиво. С одной стороны, указанная конституционная основа получает извне импульсы преобразования, на нее буквально обрушивается поток глобальных нововведений и инициатив, в том числе таких, которые совершенно чужды ей. Часть из w них интегрируется в состав прежней конституционной основы, часть отрицается. В качестве не прижившегося в современной России заимствованного нововведения можно привести пример выборности глав субъектов РФ на основе голосования всех избирателей региона. С другой стороны, указанная конституционная основа обладает собственной инерцией и стремится к собственному расширенному воспроизводству. Характерным примером такой внутренней инерции выступает укрепление вертикали государственной власти, обозначившееся после 2000 года. В ходе данного процесса регионы шаг за шагом теряют ту свободу от федерального центра, которую в начале 90-х годов им предложили приобрести «по потребностям» либеральные реформаторы. Представляется, что предпосылки, направленность и результаты указанного процесса нуждаются в разносторонней оценке. В частности, нельзя упускать из виду то, что Россия пытается устоять под давлением глобальных процессов и сохранить свойственную ей самобытную, но кажущуюся со стороны архаичной пространственную социальноэкономическую организацию, в которой отдельные региональные элементы Бьюкенен Дж. Расчет согласия // Нобелевские лауреаты по экономике. Джеймс Бьюкенен. М.: Таурус Альфа, 1997. С.55. системы жестко субординированы единым федеральным центром. Огромное пространство России нуждается в собственном способе обустройства и институционализации; «экономика пространства» не может быть организована так, » как организована «экономика времени» . Подведем итоги проведенного выше анализа. Эффективная реализация стратегии интеграции и соответствующего комплекса тактических инструментов зависят от преобразования существующей конституционной основы развития регионов в составе России. Не вдаваясь в идеологическую и нравственную подоплеку такого преобразования, отметим, что критерием социальноэкономической эффективности его в любом случае выступает экономия на общественных издержках. Следует согласиться с Дж. Бьюкененом в том, что эффективность или неэффективность конкретного способа определения прав человека или прав собственности влияет только на издержки организации необходимой совместной деятельности. Основным фактором выбора между той или иной социальной формой деятельности, а тем самым и выбора конституционной основы деятельности, является величина издержек, которые Дж. Бьюкенен квалифицирует как издержки социальной взаимозависимости2. Если устаревшая конституционная основа тормозит развитие региональной системы, то соответствующие издержки социально-экономической политики возрастают, а социальная взаимозависимость начинает ощущаться как тяжелое бремя, как отсутствие необходимой свободы деятельности, когда обособление от социальной взаимозависимости становится выгодным для индивида или организации. Представляется, что данный критерий подходит для оценки конституционной основы региональной социально-экономической политики современной России. Попытки ряда регионов выйти из состава РФ в 90-х гг. XX века и тенденция к установлению внешнего, глобального по своей природе1 1См.: Бродель Ф. Время мира. Материальная цивилизация, экономика и капитализм ХУ ХУП вв. М.: Прогресс, 1992. С.57-60.Л ^ См.: Бьюкенен Дж. Расчет согласия // Нобелевские лауреаты по экономике. Джеймс Бьюкенен. М.: Таурус Альфа, 1997. С.81. |