|
различных явлений и процессов общественной жизни и приобретает рациональный характер. Неоформленность национального государства в политической рефлексии и институциональной практике не позволяла еще помыслить политическое единство в пространственных (государственнотерриториальных) абстрактных терминах, поэтому суверенитет, а именно, суверен стал фактором политического объединения, единства нации. Суверенитет (суверен) начинает мыслиться как инстанция, обеспечивающая мир и единство, проводящая в жизнь законы природы и Бога. В то же время суверенность становится противоположностью феодальной сюзеренности: «Она отныне не опирается на идею ппрепшп или боттш т. Б о ттш т был основан на господстве хозяина над рабом, то есть феодальных отношений. Ьпрепшп был совокупностью гражданской и военной власти, которой обладали римские цари и императоры... Абсолютистский суверенитет XVII века, однако, в основном зависит от идеи Правосудия, которое однозначно связано не с войной, но с миром. Уже в политической утопии Данте высший суверен легитимизируется через установление мира. У Гоббса это положение АО играет роль краеугольного камня политической философии» . Таким образом, идея суверенности в данном подходе рассматривает власть суверена как инструмент обеспечения единства и безопасности общества, поскольку «Суверен... имеет право предпринять все, что он считает необходимым, в целях сохранения мира и безопасности путем предупреждения раздоров внутри и нападения извне, а когда мир и безопасность уже утрачены, предпринять все необходимое для их восстановления» . Суверенная власть призвана обеспечить общественное Ямпольский М. Физиология символического. Кн. 1: Возвращение Левиафана: Политическая теология, репрезентация власти и конец Старого режима. М., 2004. С. 91. 63Гоббс Т. Левиафан. М., 1991. С. 74. 64 |
риальных) абстрактных терминах, поэтому суверенитет, а именно, суверен стал фактором политического объединения, единства нации. Суверенитет (суверен) начинает мыслиться как инстанция, обеспечивающая мир и единство, проводящая в жизнь законы природы и Бога. В то же время суверенность становится противоположностью феодальной сюзеренности: «Она отныне не опирается на идею ппрепит и л и б о ттш т. О о ттш т был основан на господстве хозяина над рабом, то есть феодальных отношений, йпрепит был совокупностью гражданской и военной власти, которой обладали римские цари и императоры... Абсолютистский суверенитет XVII века, однако, в основном зависит от идеи Правосудия, которое однозначно связано не с войной, но с миром. Уже в политической утопии Данте высший суверен легитимизируется через установление мира. У Гоббса это положение играет роль краеугольного камня политической философии» . Таким образом, идея суверенности в абсолютическом подходе интерпретирует суверена, его власть как инструмент обеспечения единства и безопасности общества, с коими связывают свободу и права подданных. В этом плане достаточно вспомнить известное выражение Ш.Л. Монтескье, отмечавшего, что «Свобода политическая заключается в нашей безопасности или, по крайне мере, в нашей уверенности, что мы в безопасности» . Т. Гоббс также писал, что «Суверен, таким образом, имеет право предпринять все, что он считает необходимым, в целях сохранения мира и безопасности путем предупреждения раздоров внутри и нападения извне, а когда мир и безопасность уже утрачены, предпринять все необходимое 17для их восстановления» . Суверенная власть призвана обеспечить общестЯмпольский М. Физиология символического. Кн. 1: Возвращение Левиафана: Политическая теология, репрезентация власти и конец Старого режима. М., 2004. С. 91. 16Монтескье Ш.Л. О духе закона. М., 1999. С. 165. 17Гоббс Т. Левиафан. М., 1991. 21 |