|
в ходе своего исторического развития определенные (ставшие традиционными и культурно-адекватными) формы не только организации и существования, но и самоорганизации; в-третьих, глобальный либеральнодемократический проект ориентирует развитие обществ на максимизацию индивидуального материального благосостояния и минимизацию социальнонравственных ограничений, поскольку духовно-нравственные стандарты здесь не могут стать самодовлеющей величиной как исходя из сущности самого либерализма, так и с точки зрения невозможности существования одинакового понимая последних. В сфере идеологии это выражается в парадигме безусловной ценности гражданских свобод, когда они превращаются в самодовлеющий абсолют. Свобода интерпретируется как беспрепятственное накопление индивидуальных прав в форме самовыражения и удовлетворения, где социальное служение обществу заменяется договорными отношениями, а духовно-нравственные связи становятся не отвечающими принципам гуманизма и прогресса. В результате индивидуальная свобода приводит к отсутствию ограничений, к вседозволенности за исключением тех случаев, когда возникает юридическая угроза физическому или материальному благосостоянию индивидуума. При этом искажается сам смысл гражданской свободы как тесной политико-правовой и национально-культурной связи государства, общества, личности, основанной на взаимных правах, обязанностях и социальном служении целому и его частям. Следовательно, государственно-правовым институтам в данной трактовке должно отводиться второстепенное место в реализации общественных интересов. В свою очередь распространение единообразных социокультурных стереотипов организации и унифицированного образа жизни постепенно оттесняют в прошлое понятия «национальный интерес» и «национальная безопасность». По сути дела, данные категории подменяются интересами человечества, нормативно выраженными в правах и свободах 90 |
хия ценностных ориентиров развития, исходящая из культурноиндифферентных постулатов и концепций. На первое место в этой иерархии выходят индивидуалистические ценности, личностные интересы и потребности. Второе место занимают интересы общественных организаций и движений, функционирующих как на международном уровне, т.е. глобальные неправительственные политические, экономические и общественные организации, так и на национальном уровне, институционально интегрирующие и реализующие первичные интересы. Выступающие в качестве инструментальных ценностей мирового порядка, т.е. действенными инструментами реализации и защиты прав и свобод индивида, с помощью давления и влияния на суверенные государства и их политику, легитимацию их деятельности. Глобальный либерально-демократический проект стандартизации институциональной организации жизнедеятельности обществ становится опасен, кроме всего прочего, тем, что не может предложить действенной системы стабилизации различных, не схожих между собой социальных О сред, создать единый, подходящий для всех культурцивилизационных пространств социальный механизм, обеспечивающий устойчивое развитие общества, самоидентификацию граждан, преемственное воспроизводство значимых форм и способов совместного сосуществования индивидов. Это связано с тем, что: во-первых, подобный механизм, для того чтобы он был действенным, должен опираться не на рационально сконструированную, абстрактную и культурно абстрагированную систему принципов, а на адекватную существующим социально-политическим и правокультурным социальной ственно-правовым опытом нации; во-вторых, возрастание международных зависимостей на основе единых принципов игнорирует тот факт, что каждая культурная среда вырабатывает в ходе своего исторического развития определенные (ставшие традиционными и культурно-адекватными) формы не только организации и существования, но и самоорганизации; в-третьих, 73 глобальный либерально-демократический проект ориентирует развитие обществ на максимизацию индивидуального материального благосостояния и минимизацию социально-нравственных ограничении, поскольку духовно-нравственные стандарты здесь не могут стать самодовлеющей величиной, как исходя из сущности самого либерализма, так и с точки зрения невозможности существования одинакового, понимая последних. Итогом этому служит то, что гражданские свободы превращаются в самодовлеющий абсолют. Свобода интерпретируется как беспрепятственное накопление индивидуальных прав в форме самовыражения и удовлетворения, где социальное служение обществу заменяется договорными отношениями, а духовно-нравственные связи становятся не отвечающими принципам гуманизма и прогресса. В результате индивидуальная свобода приводит к отсутствию ограничении, к вседозволенности за исключением тех случаев, когда возникает юридическая угроза физическому или материальному благосостоянию индивидуума. При этом искажается сам смысл гражданской свободы как тесной политико-правовой и национальнокультурной связи государства, общества, личности, основанной на взаимных правах, обязанностях и социальном служении целому и его частям. В этом плане гражданская свобода теряет все многообразие смысла и сводится исключительно к индивидуальной свободе, по сути, негативной, т.е. свободы от каких-либо ограничений, не предусмотренных рационально-правовым договором. Поэтому, исходя из современных постулатов либерально-демократической идеологии, устанавливающей универсальные стандарты внутрии внешнеполитической деятельности, государственно-правовым институтам отводится второстепенное значение в институционализации общественных интересов. В свою очередь распространение единообразных политикоправовых стереотипов организации и унифицированного образа жизни постепенно оттесняют в прошлое понятия «национальный интерес» и «национальная безопасность». По сути дела, данные категории подменяются 74 |