которая не присуща никакому другому социально-политическому явлению, ценность упорядоченной свободы человека, справедливости, консенсуса» . Вместе с тем следует констатировать, что отношение к такому свойству права как нормативность в науке весьма неоднозначно и варьирует от почти полного его игнорирования до чрезмерной гиперболизации. Так, например, весьма неоднозначное отношение к нормативности права усматривается в концепциях правового реализма, и особенно в концепциях представителей «радикального крыла» фактически игнорирующих нормативный характер права2. Сторонники правового реализма исходили из общей посылки, выдвинутой социологической юриспруденцией о подвижности права, которое изменяется адекватно общественным отношениям и творится, по сути, судебными органами. И «умеренные» и «радикалы» исходили так же из того, что установленные законодательные формы, представляющие собой властные предписания должны в максимально возможной степени отражать потребности реальной жизни, т.е. должны согласовываться с сущим. Но при этом, делались разные выводы, по вопросу о приоритете сущего и должного при принятии судебного решения. Представители умеренного направления исходили из того, что правоприменителю, несмотря на всю желательность следования фактору сущего, все-таки не следует игнорировать долженствования которые выступают в виде норм-предписаний. Такой точки зрения придерживался, например, французский юрист А. Леви-Брюль3. По этому поводу он указывал, 1 Алексеев С.С. Право: азбука теория ’философия: Опыт комплексного исследования. М., 1999. С. 344-345. Оль П.А. Правопонимание: от плюрализма к двуединству: Монография. СПб., 2005. 3 А. Леви-Брюль истолковывал право как «совокупность обязательных правил поведения, регулирующих социальные отношения внутри группы, на которую эти правила направлены» (Антология мировой правовой мысли. В 5 т. Т. 3. Европа. Америка: ХУП —XX вв. М., 1999. С. 652.). |
В этой связи, прежде всего, отметим, что в нормах права отражается существенное содержание, закон казусов-случайностей. Посредством правовых норм закрепляется то общее, что связывает отдельные казусы в единое целое. Нормативность есть отражение этого общего, существующего объективно, в человеческом сознании, она отражает такой уровень социального управления, когда вскрываются сущность, закон в процессах функционирования управляемого объекта. Нормативность, в противоположность казуальности представляет собой такой способ превращения должного в сущее, при котором в определенном объекте имеется только одна возможность, превращающаяся в действительность. Нормы права закрепляют существенные связи между сущностями явлений. Субъект правотворчества, абстрагируется от неустойчивых внешних факторов. Эти факторы подвержены быстрой смене в предмете, но они не затрагивают основного в нем, не лишают предмета его определенности. В процессе сознательного нормотворчества открывается сущность конкретных социальных отношений, открывается то, что характеризует их основное содержание, то, что необходимо для их функционирования в качестве самостоятельного, обособленного предмета правового ретуширования. Сущность же есть необходимое в явлении. Связь между сущностями в свою очередь есть необходимая связь, познание которой есть важнейшее условие эффективной нормотворческой деятельности. Вышеизложенное позволяет указать на несостоятельность казуистических интерпретаций феномена «право», интерпретаций, по сути исключающих фундаментальное значение нормативности в праве. Так, например, весьма неоднозначное отношение к нормативности права усматривается в концепциях правового реализма и особенно в концепциях представителей «радикального крыла» фактически игнорирующих нормативный характер права1. 1 Здесь и далее материал приводится по работе: Оль П.А. Правопонимаиие: от Сторонники правового реализма исходили из общей посылки, выдвинутой социологической юриспруденцией о подвижности права, которое изменяется адекватно общественным отношениям и творится, по сути, судебными органами. И «умеренные» и «радикалы» исходили так же из того, что установленные законодательные формы, представляющие собой властные предписания должны в максимально возможной степени отражать потребности реальной жизни, т.е. должны согласовываться с сущим. Но при этом, делались разные выводы, по вопросу о приоритете сущего и должного при принятии судебного решения. Представители умеренного направления исходили из того, что правоприменителю, несмотря на всю желательность следования фактору сущего, все-таки не следует игнорировать долженствования которые выступают в виде норм-предписаний. Такой точки зрения придерживался, например, французский юрист А. Леви-Брюль1. По этому поводу он указывал, что судья часто оказывается перед выбором: с одной стороны, он должен вынести решение, которое ему кажется наиболее верным и справедливым, а с другой стороны, он связан требованием нормы, на основе которой должен выносить это решение. «Если он убежден, что право является выражением воли некоего сообщества, которое существует в момент вынесения судебного решения, то, будучи «рабом права», он должен всеми доступными средствами, используя свою власть, попытаться изменить смысл этой несовершенной нормы, дабы вынести справедливое решение, пусть хитрым и незаконным путем. плюрализма к двуединству: Монография. СПб., 2005. 1 Указанный автор истолковывал право как «совокупность обязательных правил поведения, регулирующих социальные отношения внутри группы, на которую эти правила направлены» (Sociologie du droit. P., 1969. Цит. по: Антология мировой правовой мысли. В 5 т. Европа. Америка: XVII-XX вв. М., 1999. Т. 3. С. 652). |