|
порядок, подразумевающий иерархическую систему норм правил должного поведения. «Понятие норма, пишет Г. Кельзен, —подразумевает, что нечто должно быть или совершаться и, особенно, что человек должен действовать (вести себя) определенным образом»1. В этой нормативно-правовой системе юридическая сила и обязательность низших норм обуславливается силой и обязательностью норм более высокого порядка. Обязательность же конституции, возвышающейся над всей нормативно-правовой системой, проистекает из некой «основной нормы». При этом, в конечном счете, остается нерешенным вопрос о генезисе самой «основной нормы», о ее природе, тем более, что сам ученый в качестве признака всякой правовой нормы вводит признак принудительности12. Право как социальный порядок, по мнению Г. Кельзена, отличается от других социальных порядков, тем, что оно поддерживается принуждением, т.е. «акт, предусмотренный порядком в качестве последствия социально вредного действия, должен осуществляться также и против воли его адресата, а в случае сопротивления с его стороны и с применением физической силы»3. И здесь сам Г. Кельзен вынужден иметь ввиду то метоправовое начало, которое изначально пыталось обойти его учение. Интерпретация права как принудительного порядка подразумевает наличие субъекта осуществляющего или, по крайней мере, способного осуществить это принуждение и здесь, в конечном счете, сам Г. Кельзен подразумевает, прежде всего, государство. Нормативизм Г. Кельзена, склонный к пониманию права исключительно в формальном смысле, невольно скатывается к волюнтаристской интерпретации проблемы свободы и необходимости в праве. По точному замечанию В.С. Нерсесянца «Кельзеновское «очищение» права как формы (формы нормологического долженствования) от содержания сочетается 1Чистое учение о праве Ганса Кельзена. Вып. 1. М., 1987. С. 11. 2Оль П.А. Правопонимание: от плюрализма к двуединству... 4 3Чистое учение о праве Ганса Кельзена. С. 51-52. |
«Понятие норма, пишет Г. Кельзен, подразумевает, что нечто должно быть или совершаться и, особенно, что человек должен действовать (вести себя) определенным образом»1. В этой нормативно-правовой системе юридическая сила и обязательность низших норм обуславливается силой и обязательностью норм более высокого порядка. Обязательность же конституции, возвышающейся над всей нормативно-правовой системой, проистекает из некой «основной нормы». При этом в конечном счете, остается нерешенным вопрос о генезисе самой «основной нормы», о ее природе, тем более, что сам ученый в качестве признака всякой правовой нормы вводит признак принудительности2. Право как социальный порядок, по мнению Г. Кельзена, отличается от других социальных порядков, тем, что оно поддерживается принуждением, т.е. «акт, предусмотренный порядком в качестве последствия социально вредного действия, должен осуществляться также и против воли его адресата, а в случае сопротивления с его стороны и с применением физической силы» . И здесь сам Г. Кельзен вынужден иметь ввиду то метоправовое начало, которое изначально пыталось обойти его учение. Интерпретация права как принудительного порядка подразумевает наличие субъекта осуществляющего или, по крайней мере, способного осуществить это принуждение и здесь, в конечном счете, сам Г. Кельзен подразумевает, прежде всего, государство. Нормативизм Г. Кельзена, склонный к пониманию права исключительно в формальном смысле, невольно скатывается к волюнтаристской интерпретации проблемы свободы и необходимости в праве. По точному замечанию B.C. Нерсесянца «Кельзеновское «очищение» права как формы (формы нормологического долженствования) от содержания сочетается 1Чистое учение о праве Ганса Кельзена. М., 1987. Вып. 1. С. 11. Здесь и далее материал приводится по работе: Оль П.А. Правопонимаиие: от плюрализма к двуединству: Монография. СПб., 2005. 3Чистое учение о праве Ганса Кельзена. М., 1987. Вып. 1. С. 51-52. |