|
российскому праву. Российский посол представил сертификат по этому вопросу, но он был признан неполным и не имеющим решающего значения. Вследствие этого суд призвал стороны обратиться к экспертам. Стороны, однако, уклонились от привлечения экспертов. Поэтому суд устанавливал статус агентства на основе прочтения перевода акта российского законодательства о его создании . При этом было резонно отмечено следующее: если судья вправе формировать собственное мнение при толковании иностранного закона и отвергать при этом толкование того же закона, предложенное экспертом, было бы нелогично отказывать суду в таком праве при отсутствии мнения эксперта. Кстати, то обстоятельство, что в ряде случаев суды стран, придерживающихся доктрины «факта», устанавливают содержание иностранного права самостоятельно, без привлечения экспертов, свидетельствует о том, насколько эластично эта доктрина применяется на практике. Дело в том, что если строго следовать этой доктрине, то иностранное право, являющееся фактом неизвестным и потому не подлежащим доказыванию без посторонней помощи, не могло бы быть в принципе установлено судом самостоятельно, только лишь на основании прочтения текстов иностранных законов . Анализ положений ст. 1191 ГКРФ приводит к выводу о том, что законодатель позволяет суду и сторонам использовать все мыслимые источники и способы выяснения содержания иностранного права. Например, возможно обращение в любые российские и иностранные организации, привлечение любых российских и иностранных специалистов. По сути, законодатель не предусматривает никаких ограничений для участников судебного процесса в отношении легальных источников и способов установления содержания иностранного права. Таким образом, ГКРФ ориентирует всех участников судебного процесса на проявление инициативы и предоставляет им значительную свободу действий в рассматриваемом вопросе. 1Репйтап К. Роге1§п 1а\у т Еп§ПзЬ СоиПз.ОхГогс1, 1998. Р. 171 2 Т и м о х о в Ю.А. Инотстранное право в судебной практике.М.: Волтере Клувер, 2004. С.84 |
иностранного права определяется судом самостоятельно, без обращения к третьим лицам, например к экспертам, существуют объективные предпосылки для того, чтобы усомниться в правильном установлении содержания иностранного права. Представляется, что в данном случае можно говорить даже о существовании опровержимой презумпции ненадлежащего установления. Такая презумпция должна опровергаться самим судом в мотивировочной части решения, в которой должны содержаться ссылки на источники получения информации об официальном толковании правовых норм, практике их применения и правовой доктрине соответствующего иностранного государства. Вопрос о том, возможно ли самостоятельное установление судом содержания норм иностранного права, возникает в зарубежной судебной практике и обсуждается в юридической литературе. Широко распространено мнение о том, что содержание иностранного права на основе простого прочтения текстов иностранных законов без привлечения экспертов невозможно установить в принципе. Вместе с тем утверждается, что, по крайней мере, в несложных судебных делах, содержание иностранного права вполне может быть выяснено судом самостоятельно на основе исключительно прочтения текстов соответствующих иностранных законов. Например, при рассмотрении английским судом дела Кражина против Агентства ТАСС (Krajina v. Tass Agency) возник вопрос о статусе указанного агентства по российскому праву. Российский посол представил сертификат по этому вопросу, но он был признан неполным и не имеющим решающего значения. Вследствие этого суд призвал стороны обратиться к экспертам. Стороны, однако, уклонились от привлечения экспертов. Поэтому суд устанавливал статус агентства на основе прочтения перевода акта российского законодательства о его создании *(105). При этом было резонно замечено следующее: если судья вправе формировать собственное мнение при толковании иностранного закона и отвергать при этом толкование того же закона, предложенное экспертом, было бы нелогично отказывать суду в таком праве при отсутствии мнения эксперта. Кстати, то обстоятельство, что в ряде случаев суды стран, придерживающихся доктрины "факта", устанавливают содержание иностранного права самостоятельно, без привлечения экспертов, свидетельствует о том, насколько эластично эта доктрина применяется на практике. Дело в том, что если строго следовать этой доктрине, то иностранное право, являющееся фактом неизвестным и потому не подлежащим доказыванию без посторонней помощи, не могло бы быть в принципе установлено судом самостоятельно, только лишь на основании прочтения текстов иностранных законов. Анализ положений ст. 1191 ГК приводит к выводу о том, что законодатель позволяет суду и сторонам использовать все мыслимые источники и способы выяснения содержания иностранного права. Например, возможно обращение в любые российские и иностранные организации, привлечение любых российских и иностранных специалистов. По сути, законодатель не предусматривает никаких ограничений для участников судебного процесса в отношении легальных источников и способов установления содержания иностранного права. Таким образом, ГК ориентирует всех участников судебного процесса на проявление инициативы и предоставляет им значительную свободу действий в рассматриваемом вопросе. Поэтому представляется весьма спорным вывод, сделанный Федеральным арбитражным судом Московского округа в постановлении от 19 февраля 2004 г. по делу N КГ-А41/11371-03. Проанализировав положения ст. 14 АПК и ст. 1191 ГК, суд отметил: "Из буквального толкования указанных статей следует, что содержание норм иностранного права подлежит установлению судом строго ограниченными способами определения, предусматривающими ряд процессуальных действий суда". Думается, что в действительности верным является противоположный вывод о том, что, как уже отмечалось, законодательство практически не ограничивает суд и других участников судебного процесса в выборе легальных источников и способов установления содержания иностранного права. Действующее законодательство не содержит предписаний относительно того, каким способом лучше воспользоваться в конкретной ситуации. Это прерогатива суда. При этом суд может использовать не один способ, а несколько. В зарубежной литературе также отмечается разнообразие способов установления содержания иностранного права. Например, в английской судебной практике это обычно происходит путем запроса мнения экспертов в области иностранного права, приглашаемых сторонами. Однако если, например, содержание иностранного права не оспаривается, то привлекать экспертов нецелесообразно. В связи с этим Р. Фентиман, наряду с привлечением экспертов, в числе способов установления иностранного права называет разъяснение иностранного официального лица; получение информации по официальным каналам; назначение судом своего эксперта вместо использования экспертов сторон. Содержание иностранного права может быть определено самим судом, если вопрос касается общих принципиальных вопросов права, особенно в ситуации, когда задача сводится лишь к толкованию иностранного документа. Способы доказывания иностранного права могут быть согласованы самими сторонами. В большинстве стран используется не один метод для установления содержания иностранного права, а несколько *(106). Комментаторы п. 44.1 Федеральных правил о гражданском процессе США отмечают, что в целях установления содержания иностранного права суд может принять во внимание любые материалы об иностранном праве, представленные сторонами, включая выдержки из иностранных письменных источников, письменные или устные заключения экспертов, а также может предпринять собственное исследование иностранного права и самостоятельно истолковать его *(107). Например, при рассмотрении дела "Соединенные Штаты против Митчелла (United States v. Mitchell)" суд при определении вопросов иностранного права обратился к широкому кругу источников: включая аффидевиты и экспертное заключение австралийского судьи, перуанского министра сельского хозяйства, адвоката из Южной Африки; |