практикующего юриста и т.д.), который будет подготавливать ответ на запрос»1. Также немецкий автор X. Шак, отмечает: «Практическая польза Конвенции незначительна. В 1993г. германские суды попытались пойти этим путем всего 20 раз... и только несколько попыток увенчались успехом. Не только передача ходатайств о предоставлении информации отнимает много времени и сил... но и полученный результат гораздо незначительнее по сравнению с заключением эксперта»2. ^ ч Что касается российской правоприменительной практики, то здесь так и не удалось обнаружить какие-либо примеры получения российскими судами информации об иностранном праве с использованием механизма, предусмотренного Европейской конвенцией об информации относительно иностранного законодательства, поэтому неизбежно напрашивается вывод, что в практическом плане не следует переоценивать значение вышеуказанной конвенции для целей получения информации об иностранном праве. Кстати, высшие судебные органы также используют международные связи в целях увеличения числа источников информации об иностранном праве. В качестве примера можно сослаться на Соглашение от 21.12.1991г. о сотрудничестве хозяйственных, арбитражных судов Республики Беларусь, Российской Федерации и Украины3. Данное соглашение предусматривает, среди прочего, что стороны обеспечат взаимную информированность о действующем законодательстве государств и взаимные консультации о координации действий при подготовке и принятии новых законодательных и иных нормативных актов в сфере экономических отношений, а также при подготовке и издании своих разъяснений иных документов, определяющих судебную практику (ст. 10). Также имеется Соглашение о взаимном сотрудничестве и обмене информацией, заключенное 19.03.1999г. Высшим Арбитражным Судом РФ и *Репбтап Я. Рогещп 1а\у т Еп^ИзЬ СоиПз. ОхГогб, 1998.-Р.242-244, 314. 2 Международное гражданское процессуальное право. М., 2001. -С.310 3Вестник Высшего Арбитражного Суда РФ. 1993. №2. |
силой в сравнении с информацией об иностранном праве, которая может быть предоставлена экспертами сторон. При этом даже формулирование вопросов для направления запроса в соответствии с этой Конвенцией вряд ли возможно без экспертов по иностранному праву, т.е. Конвенция неэффективна. Если в процессе установления содержания иностранного права используется не только эта Конвенция, но и привлекаются эксперты сторон, то это просто усложняет процесс. Если иностранное право устанавливается только с использованием Конвенции без учета мнения экспертов сторон, то этот процесс оказывается неэффективным. Использование указанной Конвенции можно даже считать бессмысленным, поскольку она не устраняет потребности в заключениях экспертов сторон, а в несложных делах, по которым эксперты не требуются, можно использовать иные более простые способы установления содержания иностранного права. Несмотря на то, что при запросе направляются сведения о фактических обстоятельствах спора, мнение в ответ на запрос формируется в отрыве от них. К тому же при использовании данной конвенции стороны не могут влиять на процесс назначения эксперта (государственного органа, практикующего юриста и т.д.), который будет подготавливать ответ на запрос *(210). В российской правоприменительной практике не удалось найти каких-либо примеров получения российским судом информации об иностранном праве с использованием механизма, предусмотренного Европейской конвенцией об информации относительно иностранного законодательства, поэтому в практическом плане не следует переоценивать значение вышеуказанной конвенции для целей получения информации об иностранном праве. Следует отметить, что высшие судебные органы также используют международные связи в целях увеличения числа источников информации об иностранном праве. В качестве примера можно сослаться на Соглашение от 21 декабря 1991 г. о сотрудничестве хозяйственных, арбитражных судов Республики Беларусь, Российской Федерации и Украины *(211). Данное соглашение предусматривает, среди прочего, что стороны обеспечат взаимную информированность о действующем законодательстве государств и взаимные консультации и координацию действий при подготовке и принятии новых законодательных и иных нормативных актов в сфере экономических отношений, а также при подготовке и издании своих разъяснений и иных документов, определяющих судебную практику (ст. 10). Можно упомянуть также Соглашение о взаимном сотрудничестве и обмене информацией, заключенное 19 марта 1999 г. Высшим Арбитражным Судом РФ и Верховным Судом Республики Казахстан *(212). В нем установлено, в частности, что стороны обязуются обеспечивать друг друга информацией о действующем законодательстве своих государств (ст. 3). Кроме того, в соответствии с указанным соглашением стороны приняли на себя обязательства информировать друг друга о практике применения законодательства и с этой целью обмениваться постановлениями Пленумов, Президиумов, материалами обобщения и анализа судебной практики и разъяснениями судов по актуальным правовым вопросам (ст. 4). |