|
отдельных норм иностранного права, имеющих отношение к спору, иностранное право в целом должно считаться не установленным. 14. Использование в законе термина «разумные сроки» позволяет с полным основанием утверждать, что относительно такой категории споров, для разрешения которых необходимо устанавливать содержание норм иностранного права, могут быть применены иные, более длительные сроки рассмотрения дел и принятия решения судом первой инстанции (ст. 152 АПКРФ и ст. 154 ГПКРФ). Иначе, практическое применение иностранного права окажется в большинстве случаев весьма затрудненным или даже невозможным. В результате суды в подавляющем большинстве случаев будут уклоняться от применения иностранного права и станут разрешать споры на основе российского права. Этот вопрос требует скорейшего разрешения, в том числе на уровне высших судебных инстанций.* 15. п.З ст. 1191 ГКРФ и п.З ст.14 АПК РФ не дает четкого представления о том, насколько настойчивым должен быть суд в деле установления содержания иностранного права. Одного временного критерия — «разумные сроки», повидимому, недостаточно. Должен быть еще один критерий, препятствующий необоснованному уклонению судей от применения иностранного права или необоснованному отказу от его применения. Очевидно, что анализируемая норма п.З ст.1191 ГКРФ, п.З ст.14 АПКРФ нуждаются в дополнении. 16. В соответствии с российским законодательством простое неприменение иностранного права или неправильное определение применимого права вопреки требованиям коллизионной нормы не является безусловным основанием для передачи дела на новое рассмотрение. В России иностранное право признается как правовая категория, а не как фактическое обстоятельство. Поэтому, если фактические обстоятельства установлены нижестоящим судом полно и всесторонне, в принципе, вышестоящий суд может сам выяснить содержание иностранного права и разрешить спор по существу, приняв новое |
применении, например, иностранного права в советском суде" *(174). В свете значительного сокращения политико-идеологической составляющей в нашем законодательстве и судебной практике приведенная цитата несколько утратила свою актуальность, но по сути остается верной, ибо, действительно, применение российского права вместо иностранного, содержание которого не удалось установить, обусловлено не презумпцией их тождества, а специальной нормой, закрепленной в законодательстве. Как видим, советское и российское законодательство сходным образом решили вопрос о том, право какого государства применяется в ситуации, когда не удается установить содержание норм иностранного права. При этом российский законодатель более детально регулирует такую ситуацию, предусматривая, что соответствующие меры должны быть предприняты в разумные сроки. Как отмечается в российской юридической литературе, данный подход к решению проблемы характерен для современной мировой практики и соответствующие нормы предусмотрены в законодательстве по международному частному праву многих стран *(175). Нормы, содержащиеся в п. 3 ст. 1191 ГК, уже подвергнуты определенному правовому анализу в отечественной юридической литературе. М.Г. Розенберг обращает внимание на термин "разумные сроки", используемый в рассматриваемой норме. По его мнению, этот термин позволяет сделать вывод о том, что относительно категории споров, для разрешения которых необходимо устанавливать содержание норм иностранного права, законом предусмотрено изъятие из правила о сроках рассмотрения дел и принятия решения судом первой инстанции (ст. 152 АПК и ст. 154 ГПК). Кроме того, он отмечает, что в правоприменительной практике российских судов использование правила, предусмотренного п. 3 ст. 1191 ГК, допускается лишь в исключительных случаях. М.Г. Розенберг предлагает различать ситуации, когда применимое право определено соглашением сторон и когда оно определено судом с использованием коллизионных норм при отсутствии соглашения сторон. В первом случае суд мог бы поставить перед сторонами вопрос об изменении их соглашения, а не применять вопреки их соглашению нормы российского права *(176). Во втором случае имеются серьезные причины для обращения к иным коллизионным нормам в целях определения другого применимого права, как это предусмотрено в законодательстве ряда зарубежных стран, например Италии *(177). Другой комментатор указанной нормы считает, что в случаях, когда суд не в состоянии установить соответствующую норму конкретного иностранного права, он мог бы попытаться обратиться к родственной правовой системе (например, если обе системы иностранного права принадлежат к правовой "семье" англо-американского общего права) *(178). Думается, что с приведенными комментариями в определенной части можно согласиться. Действительно, наличие в законе термина "разумные сроки" позволяет с полным основанием утверждать, что относительно такой категории споров, для разрешения которых необходимо устанавливать содержание норм иностранного права, должны применяться иные, более длительные сроки рассмотрения дел и принятия решения судом первой инстанции (ст. 152 АПК и ст. 154 ГПК). Иначе практическое применение иностранного права окажется в большинстве случаев весьма затруднено или даже невозможно. В результате суды в подавляющем большинстве случаев будут уклоняться от применения иностранного права и станут разрешать споры на основе российского права. Этот вопрос требует скорейшего разрешения, в том числе на уровне высших судебных инстанций. Вместе с тем анализируемая норма не дает четкого представления о том, насколько настойчивым должен быть суд в деле установления содержания иностранного права. Одного временного критерия "разумные сроки", по-видимому, недостаточно. Должен быть еще один критерий, побуждающий суд к интенсивному принятию мер по установлению содержания иностранного права в течение этих "разумных сроков". На это уже обращалось внимание в юридической литературе при анализе сходных норм ранее действовавшего АПК. Авторы задавались вопросом о том, какими должны быть "принятые меры", каков их минимальный предел *(179). Очевидно, что анализируемая норма п. 3 ст. 1191 ГК нуждается в дополнении. Следовало бы указать в ней на то, что предпринимаемые меры должны быть эффективными и интенсивными. Аналогичным образом необходимо ориентировать судебную практику. В связи с этим можно сослаться на зарубежное законодательство. Например, Федеральный закон 1978 г. о международном частном праве Австрии предусматривает по данному вопросу следующее правило: "Если содержание иностранного права, несмотря на обстоятельные усилия в течение соразмерного срока, не может быть выяснено, то применяется австрийское право" (п. 2 § 4) *(180). Эта норма воспроизведена в Законе 1996 г. о международном частном праве Лихтенштейна (п. 2 ст. 4) *(181). Как видим, законодатели этих стран не ограничиваются введением временного критерия ("соразмерный срок"), а еще и возлагают на суды обязанность предпринимать "обстоятельные усилия", направленные на установление содержания иностранного права. Только после выполнения этих двух условий законы указанных стран позволяют применить вместо иностранного права закон суда. Возможно использование иного критерия в целях создания условий, препятствующих необоснованному уклонению судов от установления содержания иностранного права. Например, соответствующая норма Закона 1998 г. о международном частном праве Грузии сформулирована таким образом: "Если установление существа правовых норм иностранного государства, несмотря на осуществление предусмотренных пунктом первым настоящей статьи мер, безрезультатно или требует неоправданных расходов и ни одна сторона процесса не может установить существа (этих) норм и обосновать их применение, суд применяет право Грузии" (п. 2 ст. 3) *(182). Таким образом, здесь введен критерий несоразмерности расходов, которые будут вызваны дальнейшими попытками установить содержание иностранного права. Очевидно, что при такой формулировке закона коллизионной нормы не является безусловным основанием для передачи дела на новое рассмотрение. В России иностранное право является правовой категорией, а не фактическим обстоятельством. Поэтому, если фактические обстоятельства установлены нижестоящим судом полно и всесторонне, в принципе, вышестоящий суд может сам выяснить содержание иностранного права и разрешить спор по существу, приняв новое решение. Если же в материалах дела имеются сведения об иностранном праве и вышестоящий суд соглашается с решением нижестоящего суда, по крайней мере формально, дело выглядит таким образом, будто вышестоящий суд должным образом выполнил свою задачу по проверке законности этого решения. Компания "Кэти Уорлд Инвестмент ЛТД" (далее Компания) обратилась в арбитражный суд в рамках дела о банкротстве Закрытого акционерного общества "Петро-Строй-Сервис" (далее ЗАО "Петро-СтройСервис") с заявлением о признании необоснованными возражений должника на требование Компании в размере 14 902 446 руб. для участия в первом собрании кредиторов. Указанный спор явился предметом рассмотрения Федерального арбитражного суда Северо-западного округа, который в постановлении от 16 апреля 2003 г. по делу N А56-18357/02 указал, в частности, следующее. Судом апелляционной инстанции правильно установлено иностранное право, подлежащее применению. На основании ст. 1210 ГК стороны договора вправе при его заключении выбрать право, которое подлежит применению к их правам и обязанностям по этому договору. В соответствии с условиями кредитных договоров стороны решили применять положения законодательства Швейцарии. Суд апелляционной инстанции правомерно установил срок исковой давности 10 лет в соответствии со ст. 127, 128, 130 Швейцарского обязательственного закона 1911 г. На основании декларации о поручительстве от 12 ноября 1998 г. Компания предоставила обеспечение для всех прав и претензий, возникающих из займов, кредитов и других контрактных обязательств, которые приобретает Банк в отношении ЗАО "Петро-Строй-Сервис". Денежные средства перечислены Банком для ЗАО "Петро-СтройСервис", что подтверждается платежными поручениями. В срок, предусмотренный договорами, ЗАО "Петро-Строй-Сервис" кредиты не возвратило. Банк передал свои права кредитора ЗАО "Петро-Строй-Сервис" Компании, что подтверждается соответствующим письмом. Суд апелляционной инстанции в соответствии с положениями ст. 164, 165, 170 Швейцарского обязательственного закона 1911 г. сделал правомерный вывод о соответствии заявления Банка национальному праву об уступке прав кредитора по указанным кредитным договорам Компаниипоручителю. В результате замены кредитора право требования долга ЗАО "ПетроСтрой-Сервис" перед Банком перешло к Компании. На основании изложенного суд кассационной инстанции не нашел |