|
ще. Старую мораль в России выразил Ф.М.Достоевский в идее об ущербности социального успеха, в том числе и «хрустальных дворцов социализма» если за них будет заплачено слезой ребёнка. Новую мораль предложил П.А.Столыпин, который предполагал опереться на сильных, не обращая внимания на слезы слабых ради их же блага. «Российские неолибералы 90-х ужесточили эту формулу, проявив всяческое презрение к населению, неспособному воспользоваться предоставленной свободой, отказываясь от собственной ответственности за это, хотя условия реализации свободы не были предоставлены» резюмирует В.Г.Федотова'. В антропологическом плане сложившиеся социальные условия на одном полюсе развязали алчность, всепобеждающую страсть к обогащению, а не экономический рационализм, на другом стремление выжить любыми средствами, в том числе и аморальными. И в том и в другом случае человек, ориентированный исключительно на эютномические приоритеты и абсолютные рыночные ценности оказывается в противоречии с моралью, а значит с самим собой. В российском обществе начала третьего тысячелетия продолжает насаждаться догмат о «рациональном экономическом человеке», который занят лишь собственной выгодой. Эта тенденция не является спасительной и способной вывести общество «на устойчивую траекторию роста». В перспективу российской социокультурной модернизации необходимо внести культурно-нравственное измерение, Еюторое придаст будущему позитивность и привлекательность. Правовое общество должно быть дополнено обществом моральным. Нравственная составляющая, наряду с социально-экономическими и духовными факторами, обеспечит успешную постиндустриальную трансформацию российсшго общества. Как показал А.Этциони’ , факторы экономического и морального порядка находятся в отношении определённого равноправия. Мания рынка, охватившая новые регионы, в том числе и Россию, исчерпала свою привлекательность. Не219 ' Федотова В.Г. Когда нет протестантской этики // Вопросы философии. 2 0 0 1 № 10.с.Зб. ’ Etzioni А. Moral Dimension. Toward а new Economics. N.Y.: Free press, cop.-I998.-3I4p. |
формирования человеческого существования как пространства Homo sapiens человека мудрого, реализующего парадигму гуманизации. Вторая стратегия (стратегия диссенсиализма) это стратегия стихийного (или раздуваемого) соперничества. В одних случаях соперничество конструктивно, в других деструктивно, но при этом оно всегда противопоставляет людей друг другу. Это стратегия социальной конфронтации, личностного и группового доминирования в рамках либо тоталитаризма и « авторитаризма, либо плюралистической и плебисцитной демократии. Эго стратегия человеческого выживания, реализующая диссенсиалистекую парадигму формирования пространства человеческого существования как пространства Homo sapiens человека рационального во всём, что он делает ради обеспечения своих личных корпоративных интересов. Доминирование в общественном сознании стратегии консенсиализма позволит обеспечить предрасположенность человека к восприятию и усвоению ценностей постмодернизма, основной среди которых является творчески саморазвивающаяся и стремящаяся к духовному обновлению личность. К сожалению, в 90-е гг. XX в. смысл рыночной идеологии в её либеральной интерпретации состоял в утверждении неизменной природы человека, смысл которой заключается в постоянной направленности на достижение максимума экономического удовлетворения. Внедряемая в общественное сознание рыночная идеология находит поддержку не только деятельных и энергичных людей, склонных к предпринимательству и риску, но и авантюристов, людей алчных и асоциальных. Перед первыми, воспринимаемыми общественным сознанием позитивно, встал вопрос о новой морали, тогда как для последних встал вопрос об отказе от морали вообще. Старую мораль в России выразил Ф.М.Достоевский в идее об ущербности социального успеха, в том числе и "хрустальных дворцов социализма" если за них будет заплачено слезой ребёнка. Новую мораль предложил П.А.Столыпин, который предполагал опираться на сильных, не обращая внимания на слезы 26 слабых ради их же блага. "Российские неолибералы 90-х ужесточили эту формулу, проявив всяческое презрение к населению, неспособному воспользоваться предоставленной свободой, отказываясь от собственной ответственности за это, хотя условия реализации свободы не были предоставлены”резюмирует В.Г.Федотова [188,с.36]. В антропологическом плане сложившиеся социальные условия на одном полюсе развязали алчность, всепобеждающую страсть к обогащению, а не экономический рационализм, на другом стремление выжить любыми средствами, в том числе и аморальными. И в том и в другом случае человек, ориентированный исключительно на экономические приоритеты и абсолютные рыночные ценности, оказывается в противоречии с моралью, а значит, с самим собой. Очевидно, что внутренняя логика миропонимания должна привести нас к морали. Это вектор самовыживания. Представляется, что в перспективу российской социокультурной модернизации необходимо внести культурно-нравственное измерение, которое придаст будущему позитивность и привлекательность. Правовое общество должно бьггь дополнено обществом моральным. Нравственная составляющая, наряду с социально-экономическими и духовными факторами, обеспечит успешную постиндустриальную трансформацию российского общества Вместе с тем с тревогой приходится констатировать, что в российском обществе начала третьего тысячелетия продолжает насаждаться догмат о "рациональном экономическом человеке", который занят лишь собственной выгодой. Эта тенденция не является спасительной и способной вывести общество "на устойчивую траекторию роста". Как показал А.Этциони [211], факторы экономического и морального порядка находятся в отношении определённого равноправия. Мания рынка, охватившая новые регионы, в том числе и Россию, исчерпала свою привлекательность. Неоклассическую парадигму индивидуалистического рационализма и разумного эгоизма медленно вытесняет деонтологическая парадигма, которая строится на моменте 27 |