|
53 делами, не принося пользы, приводит или к совершенному почти уничтожению законного влияния одной из этих властей на ход дел, или к пререканиям и взаимному противодействию органов той и другой власти.., или, наконец, к обоюдному уклонению обеих властей от исполнения обязанностей, к их одинаковому бездействию и апатии" . На основании вышесказанного Комиссия предлагала установить самостоятельность и независимость земских учреждений, предоставив им всю полноту власти. При этом земские учреждения должны были нести ответственность за незаконные действия лишь перед судом. На наш взгляд, эта программа в конечном итоге отражала сформулированную еще в 30-х годах XIX в. А. Токвилем и воспринятую российскими либеральными кругами идею, что административная децентрализация в государстве является наилучшей формой обеспечения политических свобод и вернейшей гарантией против политической нестабильности. В противоположность ей, политическая децентрализация воспринималась как крайне опасная тенденция, угрожающая целостности государства. "Правильное развитие свободы, указывал Б.Н. Чичерин, обеспечивается только сильным развитием власти". Поэтому, допуская рассредоточение государственной власти из центра на места, российские либералы не принимали мысли о существовании какой-то особой власти местного самоуправления, отличной от власти государственной. Будущие земские учреждения, таким образом, могли существовать вне государственного управления только на условии отсутствия у них властных полномочий. Комиссия о губернских и уездных земских учреждениях должна была решить вопрос о компетенции органов земского самоуправления. Члены ‘ Тамже. С. 146. 2Чичерин Б.Н. О народном представительстве.-М., 1866. С.388. |
Хотя речь и шла о делах местного хозяйства, надо отметить, что нигде в этом документе нет упоминания о существовании собственных хозяйственных нужд местного общества, отличных от нужд государства. Более того, в нем есть указание на опасность такого противопоставления: “Участие двух различных по началу своему властей в управлении местными делами, не принося пользы, приводит или к совершенному почти уничтожению законного влияния одной из этих властей на ход дел, или к пререканиям и взаимному противодействию органов той и другой власти.., или, наконец, к обоюдному уклонению обеих властей от исполнения обязанностей, к их одинаковому бездействию и апатии” . На основании вышесказанного Комиссия предлагала установить самостоятельность и независимость земских учреждений, предоставив им всю полноту власти. При этом земские учреждения должны были нести ответственность за незаконные действия лишь перед судом. На наш взгляд, эта программа в конечном итоге отражала сформулированную еще в 30-х годах XIX в. А. Токвилем и воспринятую российскими либеральными кругами идею, что административная децентрализация в государстве является наилучшей формой обеспечения политических свобод и вернейшей гарантией против политической нестабильности. В противоположность ей, политическая децентрализация воспринималась как крайне опасная тенденция, угрожающая целостности государства. “Правильное развитие свободы, указывал Б.Н.Чичерин, обеспечивается только сильным развитием власти” . Поэтому, допуская рассредоточение государственной власти из центра на места, российские либералы не принимали мысли о существовании какой-то особой власти местного самоуправления, отличной от власти государственной. Будущие земские учреждения, таким образом, могли существовать вне государственного управления только на условии отсутствия у них властных полномочий. Комиссия о губернских и уездных земских учреждениях должна была решить вопрос о компетенции органов земского самоуправления. Члены комиссии пытались воспользоваться понятием “местного интереса” для разделения всех дел управления на дела земские и дела правительственные . Заметим, что понятие правительственных дел использовалось исключительно для определения сферы полномочий центральной власти. Практические соображения заставили членов комиссии при определении предметов ведения местного самоуправления отрешиться от абстрактных поисков критериев деления этих дел на специфические общественные, местные, и государственные. Понятию местного общественного интереса была предпочтена формулировка, которая проводила раздел между земскими и правительственными делами там, где такое деление возможно, и которой на земские учреждения возлагались известные обязанности перед государством . Еще одним важным вопросом, который должна была решить Комиссия о губернских и уездных учреждениях, была проблема отношения земских учреждений к правительству и частным лицам. Признавая за земскими учреждениями характер “местный и общественный”, разработчики проекта не сочли возможным поставить их в ряд “правительственных губернских и уездных инстанций”. Этот, с одной стороны, позитивный подход, освобождавший земские учреждения от давления коронной администрации, одновременно являлся и негативным в плане лишения органов местного самоуправления самостоятельной исполнительной власти. Из такого подхода вытекала идея, что “подчиняясь общим законам на том же основании, как отдельные общества и частные лица, земские учреждения… имеют право на содействие и исполнение законных своих требований правительственными лицами и учреждениями” . Эта идея стала основанием для оригинального правового положения органов земского и городского самоуправления, когда они оказались наделенными довольно значительной распорядительной властью в сфере местного хозяйства, но были лишены права осуществлять самостоятельно свои постановления. В целом “Соображения о земско-хозяйственном устройстве” являются тем документом, который показывает нам взгляды определенной части российского дворянства на самоуправление, как на необходимое для послереформенной России явление. Дальнейшую разработку проекта реформы возглавил П.А.Валуев, занимавший пост министра внутренних дел России с 1861 по 1868 гг. Валуев не был сторонником противопоставления местных общественных интересов интересам государственным. Он вообще считал необходимой децентрализацию лишь в очень ограниченных пределах. Признание необходимости децентрализации было вызвано неудовлетворительным положением российского местного управления в середине XIX в.: |