99 бюджетным, а частным сектором. Государство может себе позволить инвестировать только в образование и фундаментальные исследования, все остальное бизнес сделает сам. В США (где осуществляется ровно половина всех инвестиций в НТП стран «семерки») некоторые корпорации вкладывают в исследования суммы, сопоставимые с общегосударственными. General Motors тратит по 10 млрд, в год, Ford 7 млрд., IBM 4 млрд. Однако такая смена приоритетов в пользу частного сектора возможна там, где исходный уровень государственного финансирования соответствует международным стандартам (российская экономика сегодня вкладывает в науку чуть более 1% своего скудного ВВП, в то время как Евросоюз советует всем своим членам подтянуть уровень вложений в науку до 2,5% ВВП, США с их колоссальным ВВП инвестируют в НИОКР 2,7 2,8%, доля Японии еще выше), где исходный уровень развития бизнес-инфраструктуры и соответствующей бизнес-культуры также находится на высоком уровне. Представляется, что целесообразно создать общую правовую систему стимулов для прямых инвестиций в малый и средний бизнес (МСБ) вместо того, чтобы стимулировать отдельные источники инвестиций в МСБ (например, инвестиции венчурных фондов, резидентов и т.д.). Такой подход позволит привлечь к инвестициям в МСБ новые источники по мере их появления в России. Правовая система стимулов для прямых инвестиций в МСБ должна включать следующие компоненты: 1. Изменения в налоговом законодательстве, предусматривающие льготы (прежде всего, по налогу на увеличение рыночной стоимости капитала вместо налога на прибыль), но не малым и средним предприятиям, а прямым инвестициям; 2. Изменения в акционерном законодательстве, стимулирующие инвестиции в малые и средние предприятия (прежде всего, обеспечивающие принятие конфиденциального решения об учреждении общества); 3. Изменения в антимонопольном законодательстве (прежде всего, |
(пусть и льготного) кредита и лизинга, ограничено. В основном разработчиками являются ученые из вузов и НИИ. Для таких проектов необходимо инкубирование с целью коммерциализации технологий (в России отсутствует рынок «бизнес-ангелов»), а также подготовка менеджеров для управления ими. Однако существующая региональная инфраструктура в лице технопарков и бизнес-инкубаторов при вузах, показали свою неэффективность. Кроме того, вузы, а также вузовские и отраслевые НИИ не заинтересованы в образовании новых спиннинговых предприятий. Меры государственной поддержки (прежде всего прямой) венчурного инвестирования оказались довольно действенными на Западе. Как видно из примера Самарской области [115], в России, скорее всего аналогичные меры не приведут к столь бурному росту венчурных инвестиций: необходимо изменение макроэкономических факторов (косвенная поддержка), а также формирование инфраструктуры и предпринимательской культуры. И все же развитие венчурного инвестирования в технологический бизнес следует признать одним из центральных приоритетов государственной политики, поскольку имеется достаточное количество реальных потребителей венчурного капитала это около 50000 [100] малых инновационных предприятий. Как отмечается в ряде зарубежных исследований [163; 171; 174] вложения в науку вовсе не являются непременной обязанностью государства. В странах «семерки» участие государства в инвестировании НТП неуклонно снижается, поскольку частный сектор считает нужным перехватить инициативу. До 70% научных трат в развитых странах производится не бюджетным, а частным сектором. Государство может себе позволить инвестировать только в образование и фундаментальные исследования, все остальное бизнес сделает сам. В США (где осуществляется ровно половина всех инвестиций в НТП стран «семерки») некоторые корпорации вкладывают в исследования суммы, сопоставимые с общегосударственными. General Motors тратит по 10 млрд. в год, Ford 7 млрд., IBM 4 млрд. Однако такая смена приоритетов в пользу частного сектора возможна там, где исходный уровень государственного финансирования соответствует международным стандартам (российская экономика сегодня вкладывает в науку чуть более 1% своего скудного ВВП, в то время как Евросоюз советует всем своим членам подтянуть уровень вложений в науку до 2,5% ВВП, СШ А с их колоссальным ВВП инвестируют в НИОКР 2,7 2,8%, доля Японии еще выше), где исходный уровень развития бизнес-инфраструктуры и соответствующей бизнес-культуры также находится на высоком уровне. Представляется целесообразным создание общей правовой системы стимулов для прямых инвестиций в малый и средний бизнес (МСБ) вместо того, чтобы стимулировать отдельные источники инвестиций в МСБ (например, инвестиции венчурных фондов, резидентов и т.д.). Такой подход позволит привлечь к инвестициям в МСБ новые источники по мере их появления в России (например, инвестиции «бизнес-ангелов», в том числе иностранных). Правовая система стимулов для прямых инвестиций в МСБ, на наш взгляд, должна включать следующие компоненты: 1. Изменения в налоговом законодательстве, предусматривающие льготы (прежде всего, по налогу на увеличение рыночной стоимости капитала вместо налога на прибыль), но не малым и средним предприятиям, а прямым инвестициям; 2. Изменения в акционерном законодательстве, стимулирующие инвестиции в малые и средние предприятия (прежде всего, обеспечивающие принятие конфиденциального решения об учреждении общества); 3. Изменения в антимонопольном законодательстве (прежде всего, увеличение порогового уровня, при котором необходимо согласие МАП на прямые инвестиции); 4. Изменения в законодательстве о валютном регулировании валютном контроле (прежде всего, замена в некоторых случаях |