|
3.3 Концептуальные подходы к участию иностранного капитала в банковской системе России Принято считать, что концептуальной основой политики стран ЦВЕ по передаче банковских систем иностранцам послужили основные положения неолиберальной экономической теории, один из трех основных постулатов которой как раз признавал принципиальную неэффективность государственной собственности. Многочисленные иностранные эксперты и консультанты международных финансовых организаций смогли убедить руководство большинства стран ЦВЕ в справедливости следующих предположений: ■ Чисто национальные банковские системы по определению не могут быть эффективными, а потому не в состоянии справиться с микрои макроэкономическими задачами по переходу к свободному рынку. ■ Приватизация в пользу иностранных владельцев представляет собой оптимальный вариант развития финансового сектора, и чем быстрее местная банковская система окажется под контролем иностранного капитала, тем якобы эффективнее и с меньшими издержками произойдет становление рыночной экономики.* . * 1. I « . + + ч К i 1 i ^ I * rf » ^ \ * 4 4 Объективные тенденции развития национальных банков того времени давали дополнительные подтверждения этим взглядам. В середине 90-х годов подавляющее число банков ЦВЕ были неспособны стать катализатором модернизации и необходимых институциональных изменений в реальном секторе. Они так и не стали полноценными финансовыми посредниками, оставаясь источником нестабильности и постоянно требуя помощи со стороныЪ государства. Банки были серьезной статьей расходов и представлялись не решением проблемы, а ее частью. 132 |
ГЛАВА 4. ФОРМИРОВАНИЕ КОНЦЕПЦИИ УЧАСТИЯ ИНОСТРАННОГО КАПИТАЛА В БАНКОВСКОЙ СИСТЕМЕ РОССИИ 4.1. Теоретические и политические предпосылки допуска иностранного капитала в банковские системы стран с переходной экономикой Принято считать, что теоретической основой государственной политики стран ЦВЕ по передаче своих банковских систем иностранцам послужили исключительно положения либеральной экономической теории, переживавшей в начале 90-х годов прошлого века очередной пик популярности и нашедшей отражение в так называемом «Вашингтонском консенсусе». Один из трех основных постулатов неолиберальной ортодоксии как раз признавал принципиальную неэффективность государственной собственности и призывал к быстрой и широкой приватизации, а либерализация движения капитала и максимальное привлечение прямых иностранных инвестиций представлялись важным двигателем экономической модернизации развивающихся стран. На самом деле и среди политической элиты стран ЦВЕ, и в общественном сознании либеральные идеи не обладали монополией . Решение отдать контроль над банковской системой иностранным инвесторам возникло далеко не сразу, а в результате определенной эволюции. На первом этапе перехода был еще достаточно силен экономический национализм, плюс сохранялось осторожное отношение к иностранным инвестициям в финансово-банковской сфере, что можно считать наследием социалистической идейной традиции. Затем, однако, иностранные эксперты и консультанты из международных финансовых организаций и солидарные с ними местные специалисты, в основном либерального толка, сумели склонить общественное мнение на свою сторону. Консенсус получила точка зрения, что: (а) чисто национальные банковские системы по определению не могут быть эффективными и не справятся с выпавшими на их долю микроэкономическими и макроэкономическими задачами по переходу к рынку; (б) приватизация в пользу иностранных владельцев представляет собой оптимальный вариант развития финансового сектора, и чем быстрее местная банковская система окажется под контролем иностранного капитала, тем якобы эффективнее и с меньшими издержками произойдет становление рыночной экономики и тем выше будут темпы экономического роста. Поскольку вступление в ЕС невозможно без гармонизации законов и правил, в том числе по регулированию прямых иностранных инвестиций, а европейская интеграция и вступление в ЕС были и остаются 207 «В общественном сознании широких слоев населения центральновосточноевропейских стран надежда на изобилие материальных благ от полученной экономической свободы причудливым образом уживалась с убежденностью в сохранении преимуществ социалистического патернализма» (Гринберг Р.С. Иллюзии и закономерности переходного периода: общие черты и российские особенности // Постсоциалистические страны в условиях глобализации. М.: Изд-во А.Мельникова, с.170). главной доминантой политики стран ЦВЕ и ЮВЕ, то в этом контексте полная либерализация доступа иностранного капитала в банковский сектор была неизбежной. Объективные тенденции развития национальных банков давали дополнительные подтверждения этим взглядам. По состоянию на середину 90-х годов банковские учреждения стран ЦВЕ не отвечали новым задачам и были неспособны стать катализатором модернизации и необходимых институциональных изменений в реальном секторе. Они так и не стали полноценными финансовыми посредниками, оставались источником нестабильности и постоянно требовали помощи со стороны государства. Банки были серьезной статьей расходов и представлялись уже не решением проблемы, а частью ее. Представляется, что институциональные аспекты вышли в этом процессе на первый план. В чисто финансовом смысле форсированная продажа банков не принесла эффекта: на предшествовавшую продаже санацию и подготовку были затрачены бюджетные средства, сопоставимые по размерам с выручкой от приватизации; можно было не спешить и нарастить капитализацию; после расчистки баланса банк теоретически мог бы приносить прибыль, даже оставаясь в руках государства; явное предпочтение при приватизации отдавалось иностранным стратегическим инвесторам, а не портфельным инвесторам. В странах Восточной Европы к тому моменту еще не сформировался местный капитал, способный заплатить «реальную» цену за банки. Таким образом, быстрое разгосударствление банковской системы в пользу иностранного капитала было инструментом решения в первую очередь институциональных, а не фискальных задач. В некоторых из стран ЦВЕ и ЮВЕ решение государства уступить активы банковского сектора иностранному капиталу было не только частью заранее продуманной стратегии, но и практическим ответом на разразившийся банковский кризис, потребовавший срочного вливания значительных средств в банковские учреждения. Источником средств мог быть только частный сектор или государство, но частные владельцы не желали вносить дополнительные средства в обанкротившиеся учреждения или действительно не имели такой возможности. То же относится к государству, если рухнувшие банки принадлежали ему: в первой половине 90-х годов бюджетная ситуация во многих переходных странах была очень сложной, и интересы макроэкономической стабилизации ограничивали свободу маневра по выделению крупных ресурсов на реабилитацию банков. Единственным реальным выходом оказался поиск внешнего инвестора, готового взять на себя 208Подробнее о реформе банковского сектора стран ЦВЕ см.: Банковские системы в реформирующихся экономиках. Россия в контексте зарубежного опыта, с.285-338. 209Alexander, W., J.Davis, L.Ebrill and C.-J.Lindgren (eds.). Systemic Bank Restructuring and Macroeconomic Policy, p.51. 167 |