|
Наряду с родительским благословением существовало неблагословение и такое явление, как «попасть под клятву», т.е. быть проклятым. По аналогии с тем, как человека изводили из крепости Православной церкви, так и из крепости семьи и рода изгоняли проклятием. Самым распространённым явлением были случаи неблагословения в связи с браком. Показателен и интересен пример с сыном кн. Е.Р.Дашковой, который женился, не спросив благословения матери. Княгиня не проклинает сына, но сын все же оказался несчастливым в браке и умер в молодые годы [48.С.288]. Немало подобных примеров описывает О.В.Кириченко в исследовании «Традиции православной религиозности у русских дворян XVIII столетия» [87.С. 140-142]. Родительское благословение, безусловно, в течение всего XVIII в. сохраняло своё традиционно высокое значение для большинства дворян, хотя и в связи с веяниями Запада к концу века фиксируются нарушения этой традиции зачастую в тех семьях, где большое внимание уделяли воспитанию аристократизма, включая и соответствующее образование. Гувернёры иностранцы становятся распространённым явлением в екатерининскую эпоху и вызывают к себе неоднозначные отношения. С одной стороны, презрение к воспитателям и качеству их знаний со стороны воспитанников и, с другой их низкое положение на общественной лестнице. Д.И.Фонвизин очень определённо высказывается по данному явлению в письме к П.И.Панину: «Дворянство французское по большей части в крайней бедности, и невежество его ни с чем несравненно. Ни звание дворянина, ни орден Св. Людовига не мешают во Франции ходить по миру. Исключая знатных и богатых, каждый французский дворянин, при всей своей глупой гордости, почтёт за великое себе счастие быть принятым гувернёром к сыну нашего знатного господина. Множество из 169 |
девушки накануне замужества. Автор передаёт глубину дочернего осознания долга перед матерью, готовность к самопожертвования. «Чти отца твоего и матерь твою, да благо будет, и да долголетен будешь и на земле» это святая заповедь, на которой основывалось отношение к родительскому благословению. Оно было священно, ибо оно вводило сына в крепость семьи и рода, как благословение духовного отца в крепость всего православного люда. Научить ценить благословение было делом христианского благочестия родителей. Перед отправлением детей на учебу, службу родительское напутствие было непременным условием расставания. Достаточно вспомнить Петра Гринева в «Капитанской дочке»: «Родители благословили меня. Батюшка сказал мне: «Прощай, Петр. Служи верно, кому присягнешь; слушайся начальников; за их лаской не гоняйся; на службу не напрашивайся; от службы не отговаривайся; и помни пословицу: береги платье с нову, а честь с молоду» (112,195). Наряду с родительским благословением существовало неблагословение и такое явление, как «попасть под клятву», т.е. быть проклятым. По аналогии с тем, как человека изводили из крепости Православной церкви, так и из крепости семьи и рода изгоняли проклятием. Самым распространённым явлением были случаи неблагословения в связи с браком. Показателен и интересен пример с сыном кн. Е.Р.Дашковой, который женился, не спросив благословения матери. Княгиня не проклинает сына, но сын все же оказался несчастливым в браке и умер в молодые годы (48,288). Немало подобных примеров описывает О.В.Кириченко в исследовании «Традиции православной религиозности у русских дворян XVIII столетия» (87,140-142). Родительское благословение, безусловно, в течение всего XVIII в. сохраняло своё традиционно высокое значение для большинства дворян, хотя и в связи с веяниями Запада к концу века фиксируются нарушения этой 96 традиции зачастую в тех семьях, где большое внимание уделяли воспитанию аристократизма, включая и соответствующее образование. Гувернёры иностранцы становятся распространённым явлением в екатерининскую эпоху и вызывают к себе неоднозначные отношения. С одной стороны, презрение к воспитателям и качеству их знаний со стороны воспитанников и, с другой их низкое положение на общественной лестнице. Д.И.Фонвизин очень определённо высказывается по данному явлению в письме к П.И.Панину: «Дворянство французское по большей части в крайней бедности, и невежество его ни с чем несравненно. Ни звание дворянина, ни орден Св. Людовига не мешают во Франции ходить по миру. Исключая знатных и богатых, каждый французский дворянин, при всей своей глупой гордости, почтёт за великое себе счастие быть принятым гувернёром к сыну нашего знатного господина. Множество из них мучили меня неотступными просьбами достать им такие места в России; но как исполнение их просьб было бы убийственно для невинных, доставшихся в их руки, то уклонился я от сего злодеяния и почитаю долгом совести не способствовать тому злу, которое в Отечестве нашем уже довольно вкореняется» (225,230). Такая же позиция видится и в других источниках, например П.С.Лесков пишет о воспитании и образовании в последние годы царствования Екатерины II как о беде, связанной с нашествием в Россию иностранцев, особенно французов. Учителя-иностранцы, обучавшие детей, зачастую приносили больше вреда, чем пользы. В 1773 г. профессор Московского университета И.М.Шаден в речи «О праве родителей в воспитании детей» предостерегал родителей от поиска наставников для детей по рынкам и парикмахерским. Интересно на этот счет исследование Е.Ю.Артёмовой «Культура и быт России последней трети XVIII в. в записках французских путешественников». Надо сказать, что даже сами иностранцы (богатые и образованные) не одобряли желание русских дворян иметь в доме гувернёра или гувернантку, приехавших из Франции. В сочинениях путешественников, по утверждению Е.Ю.Артёмовой, домашнему воспитанию и образованию из всех видов 97 |