|
добродетель, понимая, однако, скорее отвлеченно, чем конкретно. Будучи новыми, эти идеи, однако, имели на Западе глубокие исторические корни, были завершением долгого и сложного исторического процесса. Поэтому на Западе и отнеслись к ним иначе, чем у нас» [90.С. 15] Именно в XVIII в. русская мысль начинает интенсивно осваивать достижения западной педагогики. Это находит свое отражение в самых различных документах эпохи. Так, например, В.Н.Татищев в инструкции «О порядке преподавания в школах при уральских казенных заводах", по мнению И.А.Соловкова, сочетал гуманистические идеи эпохи Возрождения, традиции народной педагогики с элементами реального светского образования [4.С.14]. Широкое распространение получают идеи Я.А.Коменского, Д.Локка, французских просветителей. К концу столетия в отечественной теоретической педагогике утверждается трактовка воспитания типичная для эпохи Просвещения с его гуманистической ориентацией на «выращивание» счастливых людей, являющихся, одновременно и, прежде всего, полезными гражданами. Об этом, в частности, свидетельствует педагогическое наследие Н.И.Новикова, который утверждал: «Воспитание имеет три главные части: воспитание физическое, касающееся одного тела; нравственное, имеющее предметом образование сердца, т.е. образование и управление натурального чувствования и воли детей; и разумное воспитание, занимающееся просвещением, или образованием разума. Все сии три части вывели мы из правила, положенного всеобщим и последним предметом воспитания: воспитывай детей своих счастливыми людьми и полезными гражданами» [4.С.296]. В качестве главной части воспитания Н.И.Новиков, в духе идеологии Просвещения, рассматривал образование разума. Очевидно, что в XVIII в. в российской культуре и в педагогике, как ее составной части, наметились выраженные гуманистические тенденции. 34 |
писал: «От "Домостроя" священника Сильвестра, от древней школы-семьи, учившей божеству и вежеству, в XVIII в. предки наши сразу, без каких-либо переходов, перешли к новой школе, по европейскому образцу. Русская мысль, ошеломленная крутым переворотом, отказывалась понять, что такое с ней сделали, куда она попала. От "Домостроя" она перескочила прямо к "Энциклопедии" Дидро и Даламбера. Такой переход мог только совершиться прыжком, а прыжки в умственной и нравственной сфере даром не проходят... Наши просвещенные лунатики попали в круговорот самых капитальных идей человечества. Основными целями XVIII в. были человечество и добродетель, понимая, однако, скорее отвлеченно, чем конкретно. Будучи новыми, эти идеи, однако, имели на Западе глубокие исторические корни, были завершением долгого и сложного исторического процесса. Поэтому на Западе и отнеслись к ним иначе, чем у нас» (90,15). Именно в XVIII в. русская мысль начинает интенсивно осваивать достижения западной педагогики. Это находит свое отражение в самых различных документах эпохи. Так, например, В.Н.Татищев в инструкции «О порядке преподавания в школах при уральских казенных заводах", по мнению И.А.Соловкова, сочетал гуманистические идеи эпохи Возрождения, традиции народной педагогики с элементами реального светского образования (4,14). Ш ирокое распространение получают идеи Я.А.Коменского, Д.Локка, французских просветителей. К концу столетия в отечественной теоретической педагогике утверждается трактовка воспитания типичная для эпохи Просвещения с его гуманистической ориентацией на «выращивание» счастливых людей, являющихся, одновременно и, прежде всего, полезными гражданами. Об этом, в частности, свидетельствует педагогическое наследие Н.И.Новикова, который утверждал: «Воспитание имеет три главные части: воспитание физическое, касающееся до одного тела; нравственное, имеющее предметом образование сердца, т.е. образование и управление натурального чувствования и воли детей; и разумное воспитание, занимающееся просвещением, или образованием разума. Все сии три части вывели мы из 29 правила, положенного всеобщим и последним предметом воспитания: воспитывай детей своих счастливыми людьми и полезными гражданами» (4,296). В качестве главной части воспитания Н.И.Новиков, в духе идеологии Просвещения, рассматривал образование разума. Очевидно, что в XVIII в. в российской культуре и в педагогике, как ее составной части, наметились выраженные гуманистические тенденции. Об их своеобразии русский религиозный философ и педагог ВВ.Зеньковский писал: «В гуманизме XVIII века у русских все чаще начинает выдвигаться основное значение морали и даже проповедуется первенство нравственности над разумом. В педагогических мечтах, столь близких в России XVIII века к утопическому плану «создания новой породы людей», на первое место выдвигается «развитие изящного сердца», а не разума, развитие «умонаклонения к добру». Фонвизин в "Недоросле" высказывает такой афоризм: "ум, коль скоро он только ум, самая безделица; прямую цену уму дает благонравие». В этих словах очень типично выражен морализм, как некая новая черта русского сознания. Отчасти здесь было влияние Запада я имею в виду не только Руссо, но и английских моралистов; но была здесь и своя собственная склонность к примату морали (что постоянно будет нам встречаться в XIX веке, вплоть до "панморализма" Л.Н.Толстого)» (67,95). Восемнадцатое столетие придало новое направление движению российской цивилизации, что, естественно, сопровождалось существенной трансформацией её педагогических традиций. Идею «душевного строения» сменила установка на «выращивание новой породы людей», православные идеалы воспитания стали составной частью идеалов формирования добродетельного гражданина. На первый план стали по преимуществу выдвигаться задачи развития разума, а не образование сердца. Нарушалась обязательность безусловного следования православно-религиозной традиции, т.к. превознесение Запада неизбежно порождало необходимость ее критического восприятия. Вместе с тем возросшее внимание эпохи Просвещения к человеку, его внутреннему миру не привело к идеалу независимой личности. Все 30 |