|
(М., 1919); “Общее учение о праве" (Симферополь, 1919); “Основы философии права” (Прага, 1924). В “Очерках по общей теории государства” Алексеев обобщает устоявшиеся точки зрения относительно сущности государственности. Большинство из них сводит определение государства к трем моментам: союз людей, власть, территория1. Определяя свою позицию русский правовед писал: “Мы выдвигаем поэтому в определении государства в первую очередь момент социальный — момент “общения”, “союзности”, “собственности”, а не момент властвования, который иные считают наиболее важным и решающим”2. Выделение начала “общения” в государстве в качестве его главного определения заставляет вспомнить высказанные Алексеевым симпатии к Аристотелю. Определение государства как общения заставляет Алексеева отказаться от распространенного определения государства как социальной целостности, подобной естественному организму или человеческой личности: “Общение может быть только там, где имеется некоторая разобщенность элементов, некоторая раздельность стихий, вступающих друг с другом в отношения и связи”3. “Государство не может быть ни организмом, ни личностью, — оно может быть только сложным отношением между личностями и между социальными группами”4. Распространенная ошибка в определении государства и правовых отношений проистекала, согласно Алексееву, из стремления большинства правоведов найти и фетишизировать какую-либо субстанцию, которая, якобы, стоит за этими отношениями или символизирует их. Яв* Алексеев Н.Н. Очерки по общей теории государства. Основные предпосылки и гипотезы государственной науки. М., 1919. С. 36. 2Там же. С. 41. 3Там же. С. 128. 4 Там же. С. 146. 339 |
жится некоторый вечный и абсолютный элемент, что, стало быть, идея права не разлагается на несвязную кучу отдельных исторических моментов» . В «Очерках по общей теории государства» Алексеев обобщает устоявшиеся точки зрения относительно сущности государства. Большинство из них сводит определение государства к трем моментам: союз людей, власть, территория . Определяя свою методологическую позицию, русский правовед писал: «Мы выдвигаем поэтому в определении государства в первую очередь момент социальный — момент «общения», «союзности», «собственности», а не момент властвования, который иные считают наиболее важным и решающим»3. Выделение начала «общения» в государстве в качестве его главного определения заставляет вспомнить высказанные Алексеевым симпатии к Аристотелю. Определение государства как общения заставляет Алексеева отказаться от распространенного определения государства как социальной целостности, подобной естественному организму или человеческой личности: «Общение может быть только там, где имеется некоторая разобщенность элементов, некоторая раздельность стихий, вступающих друг с другом в отношения и связи» . «Государство не может быть ни организмом, ни личностью, — оно может быть только сложным отношением между личностями и между социальными группами»5. Распространенная ошибка в определении государства и правовых отношений проистекала, согласно Алексееву, из распространенной ошибки методологического характера. А именно: из стремления большинства правоведов 204 1Там же. С. 165. Р Алексеев Н.Н. Очерки по общей теории государства. Основные предпосылки и гипотезы государственной науки. М., 1919. С. 36. 3Там же. С. 41. 4Там же. С. 128. 5Там же. С. 146. найти и фетишизировать какую-либо субстанцию, которая, якобы, стоит за этими отношениями или символизирует их. Являясь централизованной системой общественных отношений, властным отношением между личностями, «... государство не может быть никаким самостоятельным существом, ни организмом, ни личностью, ни субстанцией, — но некоторой постоянной точкой социальных связей» . Субъект права также может быть определен как некоторый абстрактный постоянно сохраняющийся центр правоотношений, который отнюдь не всегда может быть персонифицирован: «... быть субъектом права означает ничто иное как стоять в центре известных правовых отношений, пребывать в них, охранять их, двигать, изменять, направлять, вступать в другие правоотношения и связи. Таким центром может быть не только носитель известного сознания, но и разные другие предметы, — неодушевленные вещи, лица, еще не родившиеся, союзы и общества»2. Налицо стремление Алексеева максимально устранить из определения права и государства субстанциальные отношения, ограничившись лишь анализом феноменальной стороны дела. Этот подход нашел свое логическое завершение в попытке создания феноменологической философии права, нашедшей воплощение в «Основах философии права». В этой работе представлена своеобразная попытка осуществить синтез неокантианской методологии, иррациональной методологии интуитивизма Н.О.Лосского и новейшей в то время методологии феноменологического анализа, активно разрабатывавшейся одним из крупнейших немецких ученых конца XIX начала XX века Эдмундом Гуссерлем. В феноменологической методологии, искавшей с помощью особо организованных мыслительных операций — редукций — изначальные принципы сознания и ориентировавшей науку на исследование прежде всего его фено1Там же. С. 149. 2Там же. С. 148. 205 |