|
53 частной жизни...», в УК Франции главу 6, отдел 1 «О посягательстве на частную жизнь», в УК Германии раздел 15 «Нарушение неприкосновенности и тайны частной жизни», в УК Австрии раздел 5 посягательства «на частную сферу и служебную тайну». В уголовных кодексах Швеции глава 4 и Эстонии глава 9, раздел 6 посягательства «против свободы человека», поскольку «уважение к частной жизни есть один из аспектов индивидуальной свободы», это не может вызывать принципиальных возражений. В УК Бельгии раздел 5 и в УК Голландии раздел 5, статья размещена в группе преступлений против общественного порядка. В частности в Примерном кодексе США в разделе 250 об учинении беспорядков и поведении, нарушающем публичный порядок, что, по нашему мнению, умаляет значение обеспечения права на неприкосновенность частной жизни человека уголовно-правовыми средствами. На практике это может приводить к необоснованному отказу от уголовного преследования в случаях, когда посягательство на неприкосновенность частной жизни не сопровождается одновременным нарушением общественного порядка. Рассмотрим имеющийся опыт уголовно-правовой охраны тайны частного характера на примере уголовного законодательства некоторых зарубежных стран. Ярким представителем англосаксонской системы права является Великобритания, где вопросы уголовно-правовой охраны тайны частного характера отличаются большой степенью казуистичности. Наличие в Великобритании королевской (т.е. государственной) монополии на доставку почты всегда означало, что подозрительные письма или посылки могли безнаказанно вскрываться. В частности, существовал даже специальный чиновник, известный под именем секретника, в чьи обязанности входило выявлять и вскрывать все, способное угрожать государственной безопасности. Подчеркнем, что указанное полномочие никогда не имело законодательной основы. Государство могло бы оправдать вышеуказанную практику ссылкой на известную британскому конституционному законодательству Королевскую Прерогативу ту долю исполнительных полномочий, которую суды признают источником юридических норм и которая напоминает о днях, когда монарх осуществлял законы |
Оговоримся сразу, что в целях настоящего исследования нас больше всего интересуют две правовые системы: ч романо-германская и англосаксонская. Такой интерес обусловлен наибольшим путем развития ш * в данных системах норм об ответственности за 'посяга-I N тельства на тайну личной корреспонденции. Итак ярким представителем англосаксонской системы права является Великобритания. Общеизвестно, что в данной стране нет ни единой Конституции,' ни уголовного коV ■»декса. Вследствие этого вопросы касающиеся уголовно■ 4 правовой охраны тайны личной корреспонденции отличаются большой казуистичностыо. Наличие в Великобритании королевской (т.е. государственной) монополии на доставку почты всегда означало, что подозрительные письма или посылки могли безна* казанно вскрываться: существовал даже специальный чиновник, известный под именем «секретчика», чьей обязанностью было выявлять и вскрывать все способное угрожать л государственной безопасности. ■ * ■4 * Это полномочие никогда не имело законодательной основы; в чем его изначальные правовые источники, нико-■ г гда не объяснялось. Впрочем, если бы кто-то настаивал, то государство могло бы оправдать эту практику ссылкой на известную британскому конституционному законодательству Королевскую Прерогативу: ту долю исполнительных полномочий, которую суды признают источником юридических норм и которая напоминает о днях, когда монарх осуществлял законы единолично. Защиту государства илич |