|
благодаря которым информация приобретает особый статус она выступает как непосредственная производительная сила. Так уже к 1985 году в США 63 % рабочей силы составляли информационные работники (производители информации ученые, специалисты по изучению и координации рынка, ее поставщики и консультанты; обработчики информации административный и управленческий потенциал, транспортные диспетчеры, аудиторы , бухгалтеры, статистики и т.д.; распространители информации работники сферы образования и средств массовой коммуникации; работники информационной инфраструктуры операторы машин, обрабатывающих информацию, сотрудники телекоммуникационных служб и т.д.), 76 % общественного рабочего времени тратилось на эти виды деятельности, 67 % совокупной заработной платы шло на оплату труда работников информационного сектора, причем зарплата последних была в среднем на 35 % выше, чем в других секторах1. Э. Тоффлер в работе «Метаморфозы власти» доказывает, что человек обладает властью только лишь при условии наличия у него определенных ресурсов. К ним он относит силу, богатство и знания, причем власть, опирающаяся на последний ресурс, есть власть «высшего качества». Информация и знания (символический капитал) имеют принципиально иную социальную природу чем, например, земля или капитал. Различия заключаются в следующем: • если земля и капитал являются ограниченным ресурсом, то знания обладают способностью и возможностью генерироваться бесконечно; • если земля и капитал имеют ограниченное число пользователей, то знания доступны бесконечному числу пользователей; • если земля и богатство доступны лишь сильным и богатым, то «действительно революционной характеристикой знания является то, что оно доступно как слабым, так и бедным»1 2. 1 Иноземцев В Л. Очерки истории экономической общественной формации. М., 1996. с.298. 2 Тоффлер Э. Метаморфозы власти..М., 2002. 109 |
нием сектора производства, связанного с производством «идей и информации». Если первичный сектор общественного производства охватывает сельское хозяйство и добывающие отрасли, вторичный всю обрабатывающую промышленность, то третичный сферу услуг1. Но поскольку развитие сферы услуг неоднородно, третичный сектор разделили на собственно третичный, охватывающий услуги материального характера (транспорт, связь, складское хозяйство), четверичный (торговля, финансы, страхование, недвижимость) и пятеричный (личные, профессиональные, деловые услуги и услуги государственного управления). Именно в пятеричном секторе сосредоточены производители «идей и информации», благодаря которым информация приобретает особый статус она выступает как непосредственная производительная сила. Более того, по мнению М. Порага, пятеричный сектор экономики в настоящее время трансформируется в первичный, «снабжающий хозяйство наиболее существенным и важным ресурсом производства»2. Так уже к 1985 году в США 63 % рабочей силы составляли информационные работники (производители информации ученые, специалисты по изучению и координации рынка, ее поставщики и консультанты; обработчики информации административный и управленческий потенциал, транспортные диспетчеры, аудиторы, бухгалтеры, статистики и т.д.; распространители информации работники сферы образования и средств массовой коммуникации; работники информационной инфраструктуры операторы машин, обрабатывающих информацию, сотрудники телекоммуникационных служб и т.д.), 76 % общественного рабочего времени тратилось на эти виды деятельности, 67 % совокупной заработной платы шло на оплату труда работников информационного сектора, причем зарплата последних была в среднем на 35 % выше, чем в других секторах3. 5Именно развитие третичного сектора и его доминирование в структуре производства и занятости рассматривается многими учеными как важнейший признак постиндустриального общества. 2 Цит. по: Иноземцев В. Перспективы постиндустриальной теории в меняющемся мире // Новая постиндустриальная волна на западе. Антология. ML, 1999. С. 38. } Иноземцев В.Л. Очерки истории экономической общественной формации. —М., 1996. С.298. 143 Э. Тоффлер в работе «Метаморфозы власти» доказывает, что человек обладает властью только лишь при условии наличия у него определенных ресурсов. К ним он относит силу, богатство и знания, причем власть, опирающаяся на последний ресурс, есть власть «высшего качества». Информация и знания (символический капитал) имеют принципиально иную природу чем, например, земля или капитал. Различия заключаются в следующем: • если земля и капитал являются ограниченным ресурсом, то знания обладают способностью и возможностью генерироваться бесконечно; • если земля и капитал имеют ограниченное число пользователей, то знания доступны бесконечному числу пользователей; • если земля и богатство доступны лишь сильным и богатым, то «действительно революционной характеристикой знания является то, что оно доступно как слабым, так и бедным»1. Несмотря на демократичность информации и знаний как основы собственности, это не исключает проблему классовых конфликтов. По мерс приближения к информационному обществу формируется класс технократов доминирующий класс и противостоящие ему подавленные и особо отчужденные классы. Доминирующий класс включает тех, кто обладает информацией, знаниями и умело манипулируют ими, функционируя на трех уровнях: национальном (правительственная бюрократия), отраслевом (профессионалы и академические эксперты) и экономической организации (техноструктура). Подавленный класс разнороден. Он включает в себя всех тех, кем руководит правительство, в том числе: технический и обслуживающий персонал, обеспечивающий информационный поток; операторы-исполнители в сфере материального производства. К особо отчужденному классу относят членов местных сообществ, работников физического труда, которые не вписываются в высокотехнологические процессы, работники отмирающих профессий. Представители последнего 1Тоффлер Э. Метаморфозы власти. М., 2002. 144 |