15 характеризующиеся большой концентрацией земель в собственности одного землевладельца); фермерская (расположена в южных губерниях и представляет собой индивидуальное хозяйство, иногда семейного типа) и зона распространения семейно-трудового хозяйства крестьян-общинников (кооперативный тип ведения и организации сельского хозяйства). П.И. Соловьев подробно рассмотрел потенциалы всех типов хозяйств и пришел к убеждению о преобладании крестьянского типа аграрной революции и о наличии необходимых условий для его развития. Особо подчеркнем важность одного из положений, обоснованных в книге: мысль о необходимости региональных исследований как наиболее соответствующих особенностям государственной структуры России. Поэтому путь аграрного развития должен избираться не один для всей страны, а исходя из региональных особенностей и для каждого региона индивидуально с учетом агроклиматических условий, обеспеченности землей и с учетом исторически сложившихся форм ведения сельского хозяйства [118]. И эта мысль не нова. Так, при обсуждении аграрной реформы, предложенной Столыпиным, в Думе 29 депутатов во главе с Д.А. Олсуфьевым представили особое мнение, предостерегая против «схематически-шаблонного, однообразно-догматического решения в центральных учреждениях аграрного вопроса без достаточного внимания ко всем разнообразным бытовым, географическим и другим особенностях России» [99]. Но эти весьма резонные доводы не встретили понимания, и большинство депутатов представленные министром тезисы. Итоги столыпинской аграрной реформы выражаются в следующих поддержало цифрах. К 1 января 1916 г. из общины в чересполосное укрепление вышло 2 млн домохозяев [99]. Им принадлежало 14,1 млн десятин (в среднем 7,5 десятины на одно домохозяйство); 469 тыс. домохозяев, живших в беспредельных общинах, получили удостоверительные акты на 2,8 млн десятин (около 6 десятин на одно домохозяйство); 1,3 млн домохозяйств перешли к хуторам и отрубам и владели 12,7 млн десятин земли (около 10 десятин на одно |
в центрально-чернозёмных губерниях основным препятствием к образованию хуторов и отрубов на общинных землях было крестьянское малоземелье. Здесь большая часть земель приходилась на помещичьи латифундии. Таким образом, можно вполне согласиться с П. И, Соловьевым, который в своей книге «Пути аграрного капитализма в России», рассматривая разные аграрно-типологические позиции, пришёл к выводам, что вместо традиционно выделяемых зон «прусского» и «американского» путей аграрного капитализма в России сложились три зоны: помещичья («прусский» путь, характеризующийся большой концентрацией земель в собственности одного землевладельца), фермерская зона (расположенная в южных губерниях и представляющая собой индивидуальное хозяйство, иногда семейного типа) и зона распространения семейно-трудового хозяйства крестьян-общинников (кооперативный тип ведения и организации сельского хозяйства). П. И. Соловьев подробно рассмотрел потенциалы всех типов хозяйств и пришёл к убеждению о преобладании крестьянского типа афарной революции и о наличии необходимых условий для его развития. Особо подчеркнём важность одного из положений, обоснованных в книге: мысль о необходимости региональных исследований как наиболее соответствующих особенностям государственной структуры России. Поэтому путь аграрного развития должен избираться не один для всей страны, а исходя из региональных особенностей и для каждого региона индивидуально с учётом агро-климатических условий, обеспеченности землей и с учётом исторически сложившихся форм ведения сельского хозяйства. И эта мысль не нова. Так, при обсуждении аграрной реформы, предложенной Столыпиным, в Думе 29 депутатов во главе с Д. А. Олсуфьевым представили особое мнение, предостерегая против «схематически-шаблонного, однообразнодогматического решения в центральных учреждениях аграрного вопроса без достаточного внимания ко всем разнообразным бытовым, географическим и другим особенностям России». Но эти весьма резонные доводы не встретили понимания, и большинство депутатов поддержало представленные министром тезисы. 16 Итоги Столыпинской аграрной реформы выражаются в следующих цифрах. К 1 января 1916 года из общины в чересполосное укрепление вышло 2 миллиона домохозяев [100]. Им принадлежало 14,1 миллиона десятин (в среднем 7,5 десятины на одно домохозяйство). 469 тысяч домохозяев, живших в беспередельных общинах, получили удостоверительные Акты на 2,8 миллиона десятин (около 6 десятин на одно домохозяйство), 1,3 миллиона домохозяев перешли к хуторам и отрубам и владели 12,7 миллионами десятин земли (около 10 десятин на одно домохозяйство). Таким образом, около 50% (см. рис. 1) находилось в собственности хуторских домохозяев, то есть приблизительно 35% затронутых реформой домохозяев. Около 41% приходилось на земли чересполосного укрепления. 40,90% 49,90% • земли чересполосного укрепления Iземли общинников D земли хуторян 9,20% Рис.1 Удельный вес земель в зависимости от способа выделения Исходя из данных рисунка 1 и данных о среднем размере надела, можно сделать вывод о том, что в результате реформы в большей степени выиграли крестьяне, вышедшие из общины на хутора. По приблизительным подсчётам, всего из общины вышло 3 миллиона домохозяев, что составляло несколько меньше третьей части общей их численности. Из общинного оборота было изъято 22% земель. Около половины их пошло на продажу. Какая-то часть вернулась в общину. 17 |