Проверяемый текст
Лубин, Александр Федорович; Методология криминалистического исследования механизма преступной деятельности (Диссертация 1997)
[стр. 139]

честве детерминантной основы имеют одну и ту же факторную структуру, то для каждого утверждения об одной из функций, имеется соответствующее утверждение о другой.
Выводами по данному параграфу могут служить следующие положения: 1.
Выделение функций в механизме преступной деятельности в сфере экономики обусловлен тем, что в явном виде этот аспект практически не исследован.
Между тем, преступления в сфере экономики представляют криминальный бизнес на базе тайных деловых отношений.
Если снять покров секретности, то можно констатировать: они основаны на обычных экономических принципах.
Логика всех действий подчинена созданию и поддержанию условий для получения максимальных преступных прибылей.

Отсюда организованность, целеустремленность и функциональность.
2.
Общие закономерности развития (и воспроизводства), противодействия и отражения механизма преступной деятельности в сфере экономики, которые выражены в функциях, свидетельствует, что речь идет о прямо пропорциональной зависимости.
Во-первых, если уровень интенсивности функции развития оценивается как высокий, то и следовая картина должна быть вполне представительной.
Во-вторых, если уровень интенсивности функции противодействия также высок, то это обстоятельство не делает преступление латентным.
Напротив, как плюс, возникают следы противодействия.
3.
Функциональные отношения таковы, что, по сути, речь идет о подобии уравнения: если известен параметр одной из трех функций, то можно обоснованно предположить все параметры других функций.
Главное состоит не в том, чтобы просто создавать новые комбинации из имеющихся факторов, а в том, чтобы не строить бесполезных.
Создавать только такие, которые оказываются полезными, а их ничтожное меньшинство, и делать
это трудно и сложно.
139
[стр. 118]

118 правный характер (часто с использованием современной инфраструктуры), направленная на получение как можно более высоких доходов”.1 Только один признак “противоправность” разделяет преступный бизнес от обычного, правомерного поведения.
Пожалуй, это и имел в виду руководитель криминальной полиции г.
Любека (ФРГ), когда писал: “Организованная преступность это криминальный бизнес на базе тайных деловых отношений.
Если снять покров секретности, то можно констатировать: они основаны на обычных экономических принципах.
Логика всех действий подчинена созданию и поддержанию условий для получения максимальных преступных прибылей”.1
2 Необходимо специально оговориться, что, по нашему мнению, достаточно много теоретических и методологических оснований использовать расширительное толкование термина “экономические преступления”, т.
е.
включать в этот класс все более или менее развитые виды преступной деятельности, основа развития которых получение прибыли, приобретаемой противоправными способами.
При этом речь идет не только о проявлениях организованной и профессиональной преступной деятельности.
Имеем в виду любой вид многоэпизодных, длящихся, умышленных криминальных деяний, которые исторически освоены людьми.
Для таких видов деяний существует капитальная закономерность: системообразующей целью механизма деятельности является потребление неправомерного дохода.
Только преступления, совершенные по мотивам мести, сексуальные преступления, преступления против нравственности, ряд преступлений против порядка управления и некоторые иные уголовные правонарушения являются исключением из этого правила.
1Kriminalverbrecher BDR // Die Polizei, 1988.
№ 8.
S.
237.
Редакционная статья комментарий к отчету рабочей группы федерального управления уголовной полиции, которая три года (1985-1988) изучала тенденции преступности (в том числе организованной) в ФРГ.
2Frei S.
UberKrizis Alterinformsistem//Kriminalistik, 1990, № 12.
S.
635.


[стр.,162]

162 кономерности.
Главное состоит не в том, чтобы просто создавать новые комбинации из имеющихся факторов, а в том, чтобы не строить бесполезных.
Создавать только такие, которые оказываются полезными, а их ничтожное меньшинство, и делать
ото трудно и сложно.
Американский математик Томас Саати предлагает различать две познавательные ситуации: первая, когда решение принимать трудно, поскольку оно единственное; ситуация вторая, когда имеется множество возможных решений, и эти решения могут служить многим назначениям.
Последний вариант связан со сложностью принятия решений, поскольку “сложность есть взаимодействие, т.
е.
изменение одного или нескольких элементов воздействуют на другие”.
Речь идет о ситуации “меняющейся интенсивности взаимоотношений”.1 Во всяком случае, уверенность в том, что несколько факторов, “сцепившись” друг с другом, образуют устойчивые соединения зависимости, должна присутствовать.
Одну связь мы можем заметить, выделить, абстрагировать от других.
Следующую связь можем “вычислить”, исходя из анализа первичной связи и т.
д.
Пожалуй, здесь более всего необходимо априорное знание массовидной практики преступной деятельности, но и криминалистическая интуиция здесь играет не последнюю роль.
Благодаря ей мы отгадываем скрытые гармонии, соотношения, связи.
Из сказанного следует, что механизм преступной деятельности, как всякая более или менее сложная система, являет собой причудливый клубок причинно-следственных отношений.
Возможное число взаимозависимостей может не выдержать “нагрузок” числа вариативных факторов.
Однако же методология исследования не должна превышать возможностей “среднего” человека для понимания того, “как это было сделано”.
Потому ход исследования должен соответствовать логике: от организованной сложности к организованной про1Саати Т , К ернс К.
Аналитическое планирование.
Организация систем.
М., 1991.
С.
11.

[Back]