|
рию, стали появляться довольно разнообразные предложения. Например, уважаемый нами автор согласился с Р.С. Белкиным, что криминалистическая характеристика преступлений это «фантом». А потом предложил: «В данную характеристику, на наш взгляд, должны войти описание социального, психологического, уголовно-правового, оперативно-розыскного, криминологического и иных аспектов преступлений, т.е. совокупности разноплановых свойств и признаков криминального события». Потому и «не будет повтора общеизвестных истин». Поскольку «им (следователям, прокурорам В.Г.) нужна единая социально-правовая характеристика преступлений»1. Закономерен вопрос, каким образом «социально-правовая характеристика» может служить основой методики расследования? По тем же словам Р.С. Белкина, разве это то, «чего вправе ждать практика борьбы с преступностью от научных изысканий в этой области»? По-видимому, наступил момент, когда нужно провести строгий сравнительный анализ обеих категорий. Но судить о теоретических и методологических подходах вне контекста их появления, существования и конкретных условий применения —существенная ошибка всякого сравнительного исследования. Избегая этой ошибки, можно впасть и в крайность: можно признать, что все ученые-криминалисты, говоря о криминалистической характеристике и механизме преступления, «контекстуально» правы. Иными словами, каждый исследователь, исходя из целей своего анализа и в рамках своих оснований, прав по-своему. В теоретическом познании криминалистических проблем заведомых ошибок не бывает. За каждым научным подходом стоят определенные факты, каждый автор «сам себе методолог», в каждой криминалистической концепции есть что-то верное. Все точки зрения имеют право иа существование. Так может быть только в период «созревания» категорий, когда они 1 К устов Л.М. Криминалистическая или социально-правовая характеристика преступлений как ориентир в борьбе с преступностью // Роль и значение деятельности Р.С. Белкина н становлении современной криминалистики. Материалы Международной научной конференции (к 80-летию со дня рождения Р.С. Белкина). М., 2002. С. 223. 4 7 |
п о организуя их сочетание. При этом вся методология выступает в виде сложного целостного подхода. Судить о теоретических и методологических подходах вне контекста их появления, существования и конкретных условий применения существенная ошибка всякого сравнительного исследования. Избегая этой ошибки, можно впасть и в крайность: все ученые-криминалисты, говоря о “механизме преступления”, “контекстуально” правы. В какой-то степени облегчает задачу' то обстоятельство, что специальных монографических исследований собственно закономерностей механизма преступной деятельности в криминалистике, насколько нам известно, не производилось. В лекции 3. И. Кирсанова сделан упор на составные элементы “механизма преступления”, а задача выявления “закономерных связей его структурных элементов" лишь формулировалась, но не решалась.1 Словом, что касается предпосылок и некоторых методологических “заделов” исследования, то они имеются, хотя и весьма противоречивы. Более или менее устойчивы те положения о “механизме преступления”, которые имеются в так называемом “учении” о криминалистической характеристике.1 2 Многие авторы солидарны в том, что “механизм преступления” является составным элементом структуры указанной характеристики.3Так, В. Я. Колдин сначала использовал как синонимы “способ преступления” и “механизм пре1Кирсанов 3. И. Криминалистические учения о механизме преступления и его отражении. М., 1994. С. 5. В докторской диссертации А. М. Кустова также имеется указание на такую задачу, но автор этим и ограничился. См.: Кустов А. М. Криминалистическое учение о механизме преступления: Дис. ...докт. юрид. наук. М., 1997. С. 10-12 и др. 2См., например: Образцов В. А. Учение о криминалистической характеристике преступлений//Криминалистика. М„ 1995. С. 38-50. 3Яблоков И. П. Криминалистическая характеристика преступлений // Криминалистика. М., 1995. С. 50.; Образцов В. А. Криминалистическая характеристика преступлений; дискуссионные вопросы и пути их решения // Криминалистическая характеристика преступлений. М., 1984. С. 8. 112 3. Реализация преступного замысла предусматривает присвоение товарно-материальных ценностей или (и) финансовых ценностей, их распределение между соучастниками. 4. Непосредственное расширение преступных связей, расширение масштаба преступных операций, совершенствование средств и процедур преступления (воспроизводство). На каждой из этих фаз совершаются действия по сокрытию преступлений: уничтожение, фальсификация, инсценировка, маскировка и утаивание следов-носителей информации. Кроме того, могут предприниматься усилия по шантажу, подкупу, провокациям в отношении органов дознания и расследования.1 В теоретическом познании криминалистических проблем заведомых ошибок не бывает. За каждым научным подходом стоят определенные факты, каждый автор “сам себе методолог”, в каждой криминалистической концепции есть что-то верное. Все точки зрения имеют право на существование. Например, общий подход В. А. Образцова к “понятию механизма преступления” довольно близок нашей точке зрения. “Данным понятием обозначается ход, порядок последовательной смены причинных, функциональных и иных взаимосвязей, существующих между компонентами преступления в процессе возникновения и развития их взаимодействия”.1 2 Сказанного, думается, достаточно, чтобы заключить: структурными составляющими механизма преступной деятельности выступает не то множество элементов, из которых состоит структура “криминалистической характеристики”, а интегративное выражение взаимосвязи этих элементов. Элементы не стоят “за” механизмом, они заключены в механизме преступной деятельности (как и в любой деятельности вообще). В противном случае оба понятия 1Каминский М. К., Лубин А. Ф. Криминалистическое руководство для стажеров службы БХСС. Горький, 1987. С. 10-11. 2Образцов В. А. Учение о криминалистической характеристике преступлений // Криминалистика. М., 1995. С. 46. |