|
нос понятие» (элемент, фактор), которое бы служило системообразующим звеном в структуре преступной деятельности, и статистически установить его отношения с иными детерминантами. Это звено выполняет роль методологического стержня, несущего большую часть смысловой нагрузки. Здесь же заключается и сугубо прикладной аспект подобного выделения. Трудность в том, что каждый элемент модели может стать направляющим, т. е. явиться системообразующим фактором —статистической гипотезой. Каждый элемент может быть «испытан» на роль типовой версии или на роль признака — элемента структурного окружения версии. «Насколько связаны между собой элементы модели, настолько прочна версиониая цепь»'. Пятое условие относится к возможности провести проверку и верификацию статистических гипотез. Прямые наблюдения механизма преступной деятельности невозможны в силу его абстрактного характера. Да и то, что мы наблюдаем, скажем, уголовную статистику, нуждается в обобщениях, поскольку «напрямую» этими данными нельзя пользоваться. В сущности, эмпирическими данными о преступной деятельности можно называть лишь такие сведения, которые дают возможность делать обобщения. Рассматривая ту или иную закономерность, мы наперед можем быть уверены, что она, в известной мере, является приближенной. Опытные проверки закономерности также приближенны, как и сами эмпирические данные. Со времен Протагора известен тезис, что «данные опыта личны и частны». Мы не можем знать всех факторов, ибо число их в действительности безгранично. Необходимо, следовательно, делать между ними выбор. Порядок расположения факторов гораздо более важен, чем сами факторы. Хотя и есть основания полагать, что существует некая иерархия факторов и что между ними может быть проведено разумное упорядочивание, все же остается проблема petitio principii (аргументы, основанные на положениях, которые сами требуют доказательства, лат.). 86 1 Лубип А.Ф. Методология криминалистического исследования механизма преступной деятельности: Дис...д-ра юрид. наук.-Н . Новгород, 1997.С . 152. |
150 ♦ I Модель формируется не для того, чтобы поставить точку в исследовательском процессе, но продолжить изучение реальной действительности посредством этой модели. В случае употребления категории “механизм преступной деятельности” необходимо подразумевать: а) выражение, средство и результат определенного исследовательского подхода (методологическое выводное знание “как это возможно сделать в научной криминалистике”); б) толкование вскрытых и экспериментально (статистически) проверенных закономерностей конкретного вида преступной деятельности (“как это возможно использовать в целях формирования криминалистической характеристики преступлений”). Затруднительно сказать, что в данной модели является внутренним ядром, а что внешней оболочкой. Скорее всего, она все сразу. Может показаться странным такое представление механизма преступной деятельности — оно слишком отличается от традиционных моделей. Однако очевидно, что методологический упор в модели сделан на ключевой идее: каждый элемент модели может стать направляющим, т. е. явиться системообразующим факторомстатистической гипотезой. Он выполняет роль методологического стержня, несущего большую часть смысловой нагрузки. Здесь же заключается и сугубо прикладной аспект подобного выделения. Каждый элемент может быть “испытан” на роль типовой версии или на роль признака элемента структурного окружения версии. Насколько связаны между собой элементы модели, настолько прочна версионная цепь. В свою очередь, например, наличию преступных связей субъекта как версии-посылке соответствует известный перечень элементов (версий-следствий): способ совершения действий при проникновении в помещение, каналы реализации похищенного и т. д. Каждый элемент имеет количественное выражение (частотную характеристику). В целом общий метод исследования состоит из четырехэтапной методологической программы: 1. Формируется полноструктурная модель механизма преступной деятельности (модель объекта исследования). 2. Посредством выявления частотной характеристики системообразующих факторов, выдвигаются статистические гипотезы (исходные версии как глобальные детерминанты). 3. Путем многофакторного “сквозного” анализа производится построение версионной цепи (проверка, верификация статистических гипотез). 4. Получение выводного знания за счет интерпретации факторной и кластерной структуры главных факторов. Строго говоря, методология данного исследования должна решить задачу не только установления простых отношений между переменными факторами, но и возвести отдельные зависимости в ранг закономерностей. Как правило, закономерности извлечены из экспериментальных законов. “Опыт единственный источник истины: только опыт может вооружить нас достоверностью. Эти два положения никто не может оспорить”.1 Однако они нуждаются в объяснении. Прямые наблюдения механизма преступной деятельности невозможны в силу его абстрактного характера. Да и то, что мы наблюдаем, скажем, уголовную статистику, нуждается в обобщениях, поскольку “напрямую” этими данными нельзя пользоваться. В сущности, эмпирическими данными о преступной 1Пуанкаре А. О науке. М , 1990. С. 116. 161 деятельности можно называть лишь такие сведения, которые дают возможность делать обобщения. Рассматривая ту или иную закономерность, мы наперед можем быть уверены, что она, в известной мере, является приближенной. Опытные проверки закономерности также приближенны, как и сами эмпирические данные. Со времен Протагора известен тезис, что “данные опыта личны и частны”. Мы не можем знать всех факторов, ибо число их в действительности безгранично. Необходимо, следовательно, делать между ними выбор. Порядок расположения факторов гораздо более важен, чем сами факторы. Хотя и есть основания полагать, что существует некая иерархия факторов и что между ними может быть проведено разумное упорядочивание, все же остается проблема petitio principii (аргументы, основанные на положениях, которые сами требуют доказательства, лат.). Необходимые (чаще всего причинные) связи, законы функционирования целого переплетаются со случайными воздействиями, проявляются через эти случайности. Отсюда наступление того или иного следствия, являющегося результатом перекрещивания, столкновения необходимых и случайных связей, приобретает вероятностный характер. Тем более, что в механизме преступной деятельности, наряду с одно-однозначными, имеют место и одномногозначные и много-многозначные детерминации.1Потому нужно использовать вероятностные формулировки типа: при взаимном отношении таких-то переменных факторов наблюдается, вероятно, такая-то закономерность.2 По сути, мы имеем дело с уравнением. В принципе, оно считается решенным, когда находится конечное число известных зависимостей. Однако мы всегда можем или, вернее, должны стремиться узнать кое-что о неизвестной за1См. о типах подобных множеств: Акоф ф Р., Эмери Ф. О целеустремленных системах. М , 1974. С. 35-36. 2Бертран Рассел (ученик А. Уайтхейда) рекомендовал вообще не “претендовать на знание только потому, что вы оказались случайно правы". (Рассел Б. Человеческое познание. Нго сфера и границы. М., 1957. С. 144, 188). |