|
76 (национальность, религия, гражданство), специфические объективные категории (беженец, вынужденный переселенец, безработный). * К субъективным характеристикам относятся позитивные и негативные самооценки (см. прил. 2., табл. 2.). В исследовании получены следующие закономерности: объективные характеристики превалируют над субъективными и составляют по группе мигрантов 86,2% от числа всех характеристик и по группе коренных жителей 84,3%, в том числе объективные базовые категории составляют соответственно 69,9% и 76,4%. Несмотря на определённые различия в •> иерархии идентичностей между группами вынужденных мигрантов и старожильческого населения, у обеих групп сохраняется основная структура идентичностей, где остаются значимыми общечеловеческая (11,7%мигранты, 10,1%-коренные жители) семейная (32,5%-мигранты, 37,7%коренные жители), профессиональная « * мигранты, 12,4%-коренные жители) и половая принадлежности (7,5%-мигранты, 15,9%-коренные жители). В поисках новой идентичности в условиях современного общественного кризиса и коренные жители, и мигранты из стран ближнего зарубежья, прежде всего, обращаются к себе и к своему ближайшему окружению. Семья является главным компонентом в идентификационных матрицах обеих исследуемых групп. Эти данные подтверждаются также результатами анкетного опроса вынужденных переселенцев. Более всего переселенцы удовлетворены именно отношениями в семье (74,15%) (см. прил. 3., диагр. 2.). Тем не менее «семья всё в меньшей мере выполняет свою функцию социальнопсихологической защиты от того давления, который каждый из её членов испытывает со стороны общества, и всё в большей степени становится ареной личностного и нравственного конфликта»1. 1 Гриценко В.В. Русские среди русских: Проблемы адаптации вынужденных мигрантов и беженцев из стран ближнего зарубежья в России М., 1999. С. 52. |
руху в республиках по сравнению с Россией после развала Союза, они быстрее «встанут на ноги». Какие противоречивые чувства испытывает этот человек! Здесь гордость и ущербность, боль и неприятие собственного этноса, не способного, по его мнению, нормально организовать свою экономическую и социальную жизнь. Серьезные психологические проблемы отмечаются и у многих других русских, возвращающихся в Россию из бывших союзных республик после распада Союза. Стремление понять эти проблемы заставило нас обратиться к анализу идентичности как важнейшей психической структуры не только личности, но и группы. Идентичность это важнейший социально-регулирующий механизм, выполняющий две основные функции: интегрирующую на групповом уровне и адаптивную на личностном. Сравнительный анализ утверждений, полученных у вынужденных переселенцев и коренных жителей с помощью модифицированного теста М.Куна и Т.Макпартленда «Кто Я?», выявил определенные различия в их «Я-образах». На основе обобщения личностных «Я» получены собирательные «Я-образы» исследуемых групп, которые представлены по типу идентификационных матриц110 (см. табл. 10 приложение). Как показывают исследования, при восприятии субъектами самих себя в системе социальных связей и отношений, обычно, объективные характеристики, куда входят базовые (общечеловеческая, семейная, половая, профессиональная принадлежности) и этнополитические (этническая, гражданская, религиозная, субкультурная) категории, преобладают над субъективными (личностные признаки, самооценки, результаты особых жизненных обстоятельств), а объективные базовые категории над объектш политическими (примерно в 2 раза) (Солдатова, 1998). В нашем исследовании получены те же закономерности: объективные характеристики превалируют над субъективными и составляют по группе мигрантов примерно 90% от числа всех характеристик и по группе коренных жителей 86%, в том числе объективные базовые категории составляют соответственно 50% и 76%. ными этнони Moseovici, 1984; Солдатова, 1998 144 этой группе преобладают лица, вынужденно покинувшие постоянное место жительства в ситуации угрозы жизни, что более трагично сказалось на их самоощущении и самовосприятии по сравнению с другими группами вынужденно перемещенных лиц из других регионов ближнего зарубежья. Есть различия в субъективных характеристиках: у мигрантов обнаружена более высокая доля негативных самооценок, как, например, «здесь никто», «никому не нужный» «бесправный», «потерявший все» и др. Сюда мы отнесли также амбивалентные или смешанные характеристики, когда одна (негативная) часть определения смягчается другой (позитивной или нейтральной) частью, например, «страдалец, но оптимист», «тот, кто потерял все и теперь начинает все сначала» и т.п. Если просуммировать все негативные объективные и субъективные самохарактеристики (беженец, безработный, негативные самооценки), то их доля в структуре идентичности от всего количества самопредставлений в группе мигрантов составит 16%, в то время как в группе местных жителей эта доля равна лишь 3%, что свидетельствует о больших трудностях преодоления кризиса личностной и социальной идентичности вынужденными мигрантами. Итак, несмотря на определенные различия в иерархии идентичностей между группами вынужденных мигрантов и москвичей, у обеих групп сохраняется основная структура идентичностей, где остаются значимыми общечеловеческая, семейная, профессиональная, половая принадлежности. В поисках новой идентичности в условиях современного общественного кризиса и коренные жители, и мигранты из стран ближнего зарубежья прежде всего обращаются к себе и к своему ближайшему окружению. Семья является главным компонентом в идентификационных матрицах обеих исследуемых групп. Тем не менее «семья все в меньшей мере выполняет свою функцию социально-психологической защиты от того давления, который каждый из ее членов испытывает со стороны общества, и все в большей степени становится ареной личностного и нравственного конфликта»111. А поI 1 !Здравомыелов, 1995, с.! 33 147 |