|
77 В то же время доля таких главных объединяющих категорий вынужденных мигрантов с коренными жителями, как гражданская, этническая и религиозная принадлежности в идентификационных матрицах ♦ невелика. Доминирование идентификационной матрице мигрантов профессиональной идентичности связано с тем, что, лишившись в результате вынужденного переезда жилья и значительной части нажитого за предшествующую жизнь имущества, у переселенцев остался единственный капитал профессиональные знания, умения и навыки. К сожалению, часть переселенцев теряет и этот единственный и бесценный капитал, так как нередко свой образовательный и квалификационный капитал приходиться использовать неэффективно, нерационально или не в полной мере. Именно поэтому лишь 33,54% переселенцев удовлетворены работой в Белгородской области. Это происходит потому, что для многих профессия, работа по специальности является важнейшим условием обеспечением себе условий жизни (не только и не столько материальных, сколько духовных: круга близких по духу и интересных людей, специфической ауры общения), сопоставимых с теми, которые они имели до переезда, а также основным источником удовлетворения потребности в самореализации. Если просуммировать все негативные объективные и субъективные самохарактеристики (беженец, безработный, негативные самооценки), то их доля в структуре идентичности от всего количества самопредставлении в группе мигрантов составит 15,6%, в то время как в группе местных жителей эта доля равна лишь 3,4%, что свидетельствует о больших тру, преодоления кризиса личностной социальной идентичностии вынужденными мигрантами. Это говорит о том, что принятие и осознание произошедших общественных и геополитических трансформаций, поиск вынужденными мигрантами представлений о себе, утверждение новых гражданских |
Среди категории частной жизни и у мигрантов, и у местного населения, доминируют семейные категории. А дальше иерархии идентичностей сравниваемых групп не совпадают: если половая принадлежность у коренных жителей занимает третье место в иерархии базовых самохарактеристик, то у мигрантов она отодвигается на четвертое, «пропуская» вперед профессиональную и общечеловеческую идентичности. Доминирование в идентификационой матрице мигрантов (после семейной) профессиональной идентичности связано с тем, что лишившись в результате вынужденного переезда жилья и значительной части нажитого за предшествующую жизнь имущества, у переселенцев остался единственный капитал профессиональные знания, умения и навыки. К сожалению, часть переселенцев теряет и этот единственный и бесценный для них капитал, так как нередко свой образовательный и квалификационный потенциал приходится использовать неэффективно, нерационально или не в полной мере. Для многих профессия, работа по специальности является важнейшим условием обеспечения себе условий жизни (не только и не столько материальных, сколько духовных: круга близких по духу и интересам людей, специфической ауры общения), сопоставимых с теми, которые они имели до переезда, а также основным источником удовлетворения потребности в самореализации. Поэтому в самопредставлениях значительной части вынужденных мигрантов профессиональная принадлежность оказалась столь актуальной, а в отдельных случаях чрезмерно актуальной. Так, одна 32-летняя женщина-переселенка из Таджикистана, проживающая с 1996 года в г.Москве, на просьбу дать 5 ответов (отмечая при этом наиболее важные для нее характеристики) на вопрос: «Кто Я?» 5 раз подряд назвала: «Я бухгалтер». Очевидно, в качестве главных объединяющих категорий русских вынужденных мигрантов с русскими Москвы и Московской области могли бы стать гражданская и этническая принадлежность. Однако, как видно из таблицы, доля основных статусных социально-присоединяющих характеристик таких, как «гражданство» и «национальность» от всего количества самопредставлений у обеих сравниваемых групп невелика и составляет всего 20% в структуре идентичности вынужденных мигрантов и 10% местных жителей. 145 этой группе преобладают лица, вынужденно покинувшие постоянное место жительства в ситуации угрозы жизни, что более трагично сказалось на их самоощущении и самовосприятии по сравнению с другими группами вынужденно перемещенных лиц из других регионов ближнего зарубежья. Есть различия в субъективных характеристиках: у мигрантов обнаружена более высокая доля негативных самооценок, как, например, «здесь никто», «никому не нужный» «бесправный», «потерявший все» и др. Сюда мы отнесли также амбивалентные или смешанные характеристики, когда одна (негативная) часть определения смягчается другой (позитивной или нейтральной) частью, например, «страдалец, но оптимист», «тот, кто потерял все и теперь начинает все сначала» и т.п. Если просуммировать все негативные объективные и субъективные самохарактеристики (беженец, безработный, негативные самооценки), то их доля в структуре идентичности от всего количества самопредставлений в группе мигрантов составит 16%, в то время как в группе местных жителей эта доля равна лишь 3%, что свидетельствует о больших трудностях преодоления кризиса личностной и социальной идентичности вынужденными мигрантами. Итак, несмотря на определенные различия в иерархии идентичностей между группами вынужденных мигрантов и москвичей, у обеих групп сохраняется основная структура идентичностей, где остаются значимыми общечеловеческая, семейная, профессиональная, половая принадлежности. В поисках новой идентичности в условиях современного общественного кризиса и коренные жители, и мигранты из стран ближнего зарубежья прежде всего обращаются к себе и к своему ближайшему окружению. Семья является главным компонентом в идентификационных матрицах обеих исследуемых групп. Тем не менее «семья все в меньшей мере выполняет свою функцию социально-психологической защиты от того давления, который каждый из ее членов испытывает со стороны общества, и все в большей степени становится ареной личностного и нравственного конфликта»111. А поI 1 !Здравомыелов, 1995, с.! 33 147 этому проблемы дезадаптации личности и ее включенности в новые общественные отношения невозможно решить только через семью 112 В то же время доля таких главных объединяющих категорий русских вынужденных мигрантов с русскими Москвы и московской области, как гражданская, этническая и религиозная принадлежности в идентификационных матрицах невелика. Все это говорит о том, что принятие и осознание произошедших общественных и геополитических трансформаций, поиск вынужденными мигрантами представлений о себе, утверждение новых гражданских лояльностей вместо общесоветских ориентации происходит не просто и небезболезненно. Сходства и различия в представлениях мигрантов и местного населения друг о друге. В контексте межгрупповых отношений стереотипизация выступает в качестве одного из центральных социально-перцептивных процессов, регулирующих восприятие и поведение представителей контактирующих групп. В связи с этим важнейшей задачей нашего исследования было сравнение представлений о собственной группе (ин-группе) и представлений о другой, внешней группе (аут-группе) между группами русских-приезжих и русскихместных, полученных с помощы-о модифицированного варианта методики (Katz всем вынуж денным мигрантам и коренным жителям, попавшим в нашу выборку, предлагалось назвать 5-6 определений, наиболее характерных, по их мнению, для представителей обеих исследуемых групп, а также для русских вообще. От переселенцев требовалось охарактеризовать еще и представителей титульных национальностей тех государств, откуда они приехали в Россию. Проанализируем полученные таким методом автостереотипы и гетеростереотипы русских-приезжих и русских-местных. Стереотипы вынужденных мигрантов В автостереотипах мигрантов отмечается явное доминирование позитивных черт и характеристик над негативными (см. табл.11 приложение). Преобладание положительной ингрупповой самооценки это яркое подтверждение того, что у опрошенных нами переселенцев развито чувство и:Дробпжева и др., 1996, с.306-307 14S |