|
факторы, как асимметричность информации, профессиональная компетентность. Особо заметим, что в литературе отсутствуют позиции, предполагающие иной подход, чем зависимость рационального решения от института (нормы), т. е. структуры задания. Априори считается, что информация, содержащаяся в задании, однозначно определяет оптимальную реакцию (выбор). Полагаем продуктивным постановку вопроса о том, каким образом формируются сами нормы (например, налоги). Ибо нормы есть результаты человеческой деятельности. Следовательно, в нормах заложены возможности реализации экономических интересов. Чьих и каких? А в результате отсутствия ответов на эти вопросы люди, которые формулируют нормы, из экономического анализа сегодня фактически исключаются. Особенности их восприятия действительности (и будущего), особенности внутреннего процесса переработки информации и собственно принятия решения остаются без внимания экономической науки. Отмеченное, т. е. рассмотрение норм как условий нестабильности существования экономического пространства, позволяет сделать вывод о том, что все субъекты отношений в методологии институционализма свой выбор осуществляют через изменение своего положения (координат) в экономическом пространстве. В связи с вышеизложенным отметим как положительную попытку Н. Л. Дружинина развить поведенческую теорию принятия решений (Г. Саймон, Дж. Марч, Р. Сайерт) на основе синтеза изучения структуры задачи и структуры свойств человека, решающего эти задачи . В то же время отмечу ограниченность применения такой теории при рассмотрении выбора как структурного элемента экономического поведения. И речь идет не только об ассиметричности информации при принятии решения, но и о способности индивида (субъекта) анализировать имеющуюся информацию и адекватно ее воспринимать. Известно, что в процессе принятия решений проявляются не только психологические особенности восприятия информации, но и 76 Дружинин Н. Л. Процесс принятия решений в поведенческой экономической теории И Семинар молодых экономистов. Вып.6. Март 1998.-СПб.: Экономическая школа, 1998. 86 |
поведением представителя экономических интересов сосубъектов)35 . Представляется, что в первом случае будут доминировать привычки и правила, а во втором — правила и рациональность. Здесь же только заметим, что в контексте нашего видения процессов экономического поведения выбор как принятие решений может быть направлен на изменение положения субъекта в экономическом пространстве. В этом смысле сам выбор будет происходить как бы вне таких психологических факторов, как черты личности, скорость переработки информации и т. п. Однако на выбор весьма значительно будут влиять такие факторы, как асимметричность информации, профессиональная компетентность. Особо заметим, что в литературе отсутствуют позиции, предполагающие иной подход, чем зависимость рационального решения от института (нормы), т. е. структуры задания. Априори считается, что информация, содержащаяся в задании, однозначно определяет оптимальную реакцию (выбор). Полагаю продуктивным постановку вопроса о том, каким образом формируются сами нормы (например, налоги). Ибо нормы — суть результаты человеческой деятельности. Следовательно, в нормах заложены возможности реализации экономических интересов. Чьих и каких? В результате отсутствия ответов на эти вопросы, люди, которые формулируют нормы, из экономического анализа сегодня фактически исключаются. Особенности их восприятия действительности (и будущего), особенности внутреннего процесса переработки информации и собственно принятия решения остаются без внимания экономической науки. Отмеченное, т. е. рассмотрение норм как условий нестабильности существования экономического пространства, позволяет сделать вывод о том, что все субъекты отношений в методологии институционализма свой выбор осуществляют через изменение своего положения (координат) в экономическом пространстве. В связи с вышеизложенным отмечу в качестве положительной попытку Н.Л. Дружинина развить поведенческую теорию принятия решений [9] (Г. Саймон, Дж. Марч, Р. Сайерт) на основе синтеза изучения структуры задачи и структуры свойств человека, решающего эти задачи. В то же время отмечу ограниченность применения такой теории при рассмотрении выбора как структурного элемента экономического поведения. И речь идет не только об асимметричности информации при принятии решения, но и о способности индивида 35 В дальнейшем, при рассмотрении сотово-сетевой организации экономического пространства мы вернемся к анализу экономических отношений между субъектамигруппами, называя их сфероидными отношениями. 207 (субъекта) анализировать имеющуюся информацию и адекватно ее воспринимать. Известно, что в процессе принятия решений проявляются не только психологические особенности восприятия информации, но и особенности реакции на элиминацию старой или введение новой альтернативы. Так, согласно теории И. Брема [10], элиминация до сих пор доступных действий вызывает мотивационное состояние, получившее название «реактивного сопротивления», при котором человек добивается возвращения элиминированных альтернатив. Причем полезность этого альтернативного решения возрастает, и человек проявляет склонность к выбору именно этого решения. При введении новых альтернатив также возникает состояние реактивного сопротивления, так как создается «угроза» для старых альтернатив, вероятность выбора которых снижается. В результате полезность новой альтернативы сознательно принижается, а старых альтернатив — увеличивается. С точки зрения теории ограниченной рациональности36 и вообще подходов поведенческой экономической теории эта психологическая гипотеза вполне объяснима: переход к новой альтернативе может представлять большую тягость, нежели возможный выигрыш от принятия лучшей альтернативы. Поэтому возникает негативное отношение к новой альтернативе и новому вообще. Положение еще более отягощается тем обстоятельством, что вне контекста нашей позиции по структуре экономического поведения, субъект вообще не представляет себе выбор как изменение своих координат в экономическом пространстве. При этом мы не оспориваем и не упраздняем выводы неоклассической теории полностью, а лишь предлагаем расширение области исследования на основе более полного учета мотивации экономического поведения. В контексте рассмотрения структуры экономического поведения можно констатировать, что экономические законы суть законы экономического поведения. Это утверждение основывается на следующих доводах. А. Маршалл в своем знаменитом учебнике «Принципы экономической науки» писал, что закон — «это обобщение, гласящее, что от членов какой-либо социальной группы при определенных условиях можно ожидать определенного образа действия» [12, 89]. В литературе последних лет понятие закона потеснено понятием тенденции. Исследователи поняли меньшую, чем в естественных науках, четкость и строгость экономических законов, определяя их как тенденции, а не как жесткие правила. Полагаю, что данное обстоя36 Модель ограниченной адициональности сформулирована Г. Саймоном (см.: [11]). 208 |