|
всех людей и образует тем самым всеобщее основание душевной жизни каждого, будучи по природе сверхличным»44. Влияние мощных толчков бессознательного постоянно ощущается в процессе жизни и деятельности человека, формирования его культуры, духовного мира. Восприятие духовности как продукта бессознательного получает своё дальнейшее развитие в творчестве французского философа, антрополога и этнографа К. Леви-Строса. Его структурно-антропологическая концепция во многом сложилась под воздействием семиотики, лингвистики, математики и кибернетики. В отличие от Юнга Леви-Строс понимает бессознательное как скрытый механизм знаковых систем. На сознательном уровне, по мнению антрополога, человек манипулирует знаками, строя из них фразы, тексты, но это он делает, подчиняясь определенным правилам, которые выработаны коллективно и стихийно и о которых обычно многие и не догадываются. Эти правила элементы структуры языка. Отсюда вывод, что точно такие же элементы структуры должны существовать, во всех сферах духовной культуры человеческого сообщества: в области права, искусства, религии и т.д. Эти структурные элементы проявляются в индивидуальной жизни. «В таком выражении и состоит бессознательная деятельность человеческого духа»45. Важную роль в объяснении феномена духовности Леви-Строса играет его мысль о единстве внешнего и внутреннего. Внешнее это те символы, которыми человек оперирует. Внутреннее это бессознательная структура его разума, духовного мира. Внутреннее в человеке неизменно, внешнее же наоборот. Эмпирическая реальность меняется, и это нарушает в нем связь внешнего и внутреннего. Поэтому все драмы культуры это, в сущности, драма самого человека. Современный человек нуждается в ремонте, и 43 Юнг К. Архетип и символ. М., 1991. С. 98. Леви-Строс К. Структурная антропология. М., 1983. С. 63. 52 |
120 Таким образом, духовность у Юнга это одна из форм «коллективного бессознательного», то есть исторического опыта родовой, социальной жизни индивида, который оседает в глубинах человеческой психики мощными пластами воли и совести, знание о природе которых условие успешного пути к пониманию себя и управлению собой. Бессознательное «идентично у всех людей и образует тем самым всеобщее основание душевной жизни каждого, будучи по природе сверхличным» . Влияние мощных толчков бессознательного постоянно ощущается в процессе жизни и деятельности человека, формирования его культуры, духовного мира. Проблема бессознательного и его влияния на духовность получает своё дальнейшее развитие в творчестве известного французского философа, антрополога и этнографа К. Леви-Строса. Его структурно-антропологическая концепция во многом сложилась под воздействием семиотики, лингвистики, математики и кибернетики. Важное место в этой концепции занимает бессознательное. В отличие от Юнга для Леви-Строса бессознателное скрытый механизм знаковых систем. Дело в том, что на сознательном уровне человек манипулирует знаками, строя из них фразы, тексты, но это он делает, подчиняясь определенным правилам, которые выработаны коллективно и стихийно и о которых обычно многие и не догадываются. Эти правила элементы структуры языка. Но точно такие же элементы структуры должны существовать, считает Леви-Строс, во всех сферах духовной культуры человеческого сообщества: в области искусства, права, религии и так далее. Эти структурные элементы проявляются в индивидуальной жизни. «В таком выражении и состоит бессознательная деятельность человеческого духа»27. Для понимания Леви-Стросом духовности важным представляется также его мысль о единстве внешнего и внутреннего. Внешнее это те символы, которыми человек оперирует. Внутреннее это бессознательная структура его разума, духовного мира. Внутреннее не меняется в человеке, а вот что касается внешнего, то здесь все наоборот. Эмпирическая реальность меняется, и это 121 нарушает в нем связь внешнего и внутреннего. Поэтому все драмы культуры это, в сущности, драма самого человека. Современный человек нуждается в ремонте, считает Леви-Строс. Речь идет о необходимсти вернуться к опыту первобытного человека, восстановить его единство и целостность. Бессознательное человеческого духа дано людям природой и все драмы современной культуры, согласно Леви-Стросу, это плата за забвение природы. Бессознательное составляет основу духовности, культуры и языка, который в свою очередь выступает как необходимое условие культуры. Для Й. Хейзинги, X. Ортеги-и-Гассета и Г. Гессе духовность воплощена в идее игры, как явлении культуры, которая обладает способностью к воссозданию разнообразных смысловых ситуаций человеческой деятельности. Дух, формирующий язык, всякий раз перепрыгивал играючи с уровня материального на уровень мысли. Культ перерос в священную игру. Поэзия родилась в игре и стала жить благодаря игровым формам. Музыка и танец были сплошь игрой. Мудрость и знание находили своё выражение в священных состязаниях. Право выделилось из обычаев социальной игры. На игровых формах базировались улаживание споров с помощью оружия и условности аристократической жизни. Хейзинга убеждён, что культура в её древнейших формах «играется». «Она происходит из игры, как живой плод, который отделяется от материнского тела, она развивается в игре и как игра». «Культура 28 зачинается не как игра и не из игры, а в игре» , считает ученый. Подобно Хейзинге, Ортега так же видит в основе духовности игру, однако в произведениях испанского автора установка на игру приобретает самые различные оттенки: от трагического до ликующего, спортивнопраздничного чувства жизни. Игра противопоставляется обыденности, утилитаризму и пошлости человеческого бытия. Ортега пытается найти ориентиры в хаосе современной ему культуры, лишенной внутреннего строя, его богатое воображение создает игровую утопию спортивно-праздничного отношения к жизни. Образ нового мирочувствования он раскрывает на |