результат предмета и глубины веры, как психолога, так и клиента. Для раскрытия отличительных особенностей разных подходов к проблеме измерения эффективности психологической помощи следует уточнить не только исходное отношение к проблеме, но и сам предмет приложения усилий. Сложность данного аспекта проблемы заключается в том, что существенно различаются как критерии, так и понимание того, что собственно подлежит оцениванию при измерении психотерапевтического эффекта. Несомненным является факт4 переживания людьми, которым оказывалась или оказывается психологическая помощь в виде социальной или медицинской психотерапии, состояния определённого комфорта, удовлетворения, облегчения. В связи с этим возникает вопрос о том, насколько ощущение душевного комфорта клиента достаточно для положительной оценки результата. В. Сатир и др. [202] выделяют следующие предпосылки эффекта терапии: самостоятельность обращения; нужда в помощи; восприятие терапевта как проводника, с помощью которого осуществляются изменения, но они не дают надёжной оценки этого эффекта. Предлагаются для оценки эффективности анкеты-беседы, ориентированные на выявление осознанных изменений клиента до и после терапии, анализ его ожиданий до и после, его самочувствия в процессе психотерапии (Кратохвил [258]). При этом используются эмоциональный и когнитивный критерии, но предлагаются лишь качественные характеристики, что так же недостаточно надёжно. Для В.Г. Лукьянова ведущей является гипотеза о качественных сдвигах социально-психологических характеристик личности в процессе работы психолога. Причём, эти сдвиги возможны на трёх взаимосвязанных уровнях: внутриличностном, межличностном в группе и межличностном в социуме. Но при этом не выделяются конкретные параметры, по которым производи тся измерение. Исследования эффективности в отечественной психологии предполагают различные критерии (см., например: Б.А. Бараш и др. [27], И.В. Бокий и др.[43], Г.В. Гончарская и др. [75], Г.Л. Исурина [114], Е.В. Кайдановская [108], В.В. Кришталь [130], Р.С. Немов [163], Э.Г. Эйдемиллер [242]). Большинство из них 64 |
психотерапии, чем зарубежные [Б. Д. Карвасарский [123], Л. А. Петровская (1992) и др.]; 6) эффективность того или иного метода психотерапии есть во многом результат предмета и глубины веры, как психолога, так и клиента. Для раскрытия отличительных особенностей разных подходов к проблеме измерения эффективности психологической помощи следует уточнить не только исходное отношение к проблеме, но и сам предмет приложения усилий. Сложность данного аспекта проблемы заключается в том, что существенно различаются как критерии, так и понимание того, что собственно подлежит оцениванию при измерении психотерапевтического эффекта. Несомненным является факт переживания людьми, которым оказывалась или оказывается психологическая помощь в виде социальной или медицинской психотерапии, состояния определенного комфорта, удовлетворения, облегчения. В связи с этим возникает вопрос о том. насколько ощущение душевного комфорта клиента достаточно для положительной оценки результата. В. Сатир и др. [244] выделяют следующие предпосылки эффекта терапии: самостоятельность обращения; нужда в помощи; восприятие терапевта как проводника, с помощью которого осуществляются изменения, но они не дают надежной оценки этого эффекта. Предлагаются для оценки эффективности анкеты-беседы, ориентированные на выявление осознанных изменений клиента до и после терапии, анализ его ожиданий, до и после, его самочувствия в процессе психотерапии (Кратохвил [314]). При этом используются эмоциональный и когнитивный критерии, но предлагаются лишь качественные характеристики, что так же недостаточно надежно. Для В. Г. Лукьянова ведущей является гипотеза о качественных сдвигах социально-психологических характеристик личности в процессе работы психолога. Причем, эти сдвиги возможны на трех взаимосвязанных уровнях: внутриличностном, межличностном в группе и межличностном в социуме. 64 Но при этом не выделяются конкретные параметры, по которым производится измерение. Исследования эффективности в отечественной психологии предполагают различные критерии (См., например: Б. А. Бараш и др. [25], И. В. Бокий и др.[42], Г. В. Гончарская и др.[78], Г. Л. Исурина [ПО], Е. В. Кайдановская [114], В. В. Кришталь [144], Р. С. Немов [189], Э. Г. Эйдсмиллер [298]. Большинство из них может быть объединено в четыре: а) субъективно переживаемое и объективно регистрируемое симптоматическое улучшение; б) изменение степени понимания психологических механизмов нарушения; в) объективно регистрируемые параметры, характеризующие степень восстановления нарушенных отношений личности; г) субъективно определяемая степень восстановления социального функционирования в различных сферах деятельности. Таким образом, о каких бы содержательных критериях эффективности психологического воздействия ни шла речь, в любом случае мы имеем дело со следующими группами переменных, характеризующих воздействие: 1) субъективно переживаемые клиентом изменения во внутреннем мире; 2) объективно регистрируемые параметры, характеризующие изменения в различных модальностях внутреннего мира человека; 3) устойчивость изменений в последующей после воздействия жизни человека. Вместе с тем, существует фундаментальный феномен, который получил название «неспецифического эффекта терапии»: независимо от того, в какой теоретической картине работает практический психолог, какие методы он использует, эффективность психотерапии примерно одинакова. В силу этих причин вопрос об эффективности психологического консультирования требует особого подхода к своему рассмотрению и реализации. 65 |