|
русских к “тайнам бытия и духа”, в нашей стране практически отсутствует культура быта, культура благосостояния, чувство эстетики окружающей среды. Русские дети России и поэтому связаны с ней незримой нитью, Россия же “непостижима для ума и неизмерима никакими аршинами доктрин и учений”, в нее, по словам Тютчева, “можно только верить”. Россия самая безгосударственная, самая анархическая страна в мире, анархизм явление русского духа. Действительно, только в русском языке соседствуют столь противоположные по значению понятия как “свобода” и “воля”. Свобода в нашем понимании понятие европейское, ограниченное некими правовыми рамками (свобода слова, свобода как плюрализм мнений, свобода как соблюдение нрав человека), между тем как волю предполагает стихия, неупорядоченный взрыв “самореализации”. “Вольными людьми” по своему индивидуальному выбору были странники, калики перехожие. Но не одна социальная неустроенность приводит большинство из них к бездомности, но и психологическая готовность к отказу от нормативного устроения жизни. Но Россия и самая государственная, самая бюрократическая страна в мире, утверждает Н. Бердяев, ибо все в России превращается в орудие политики, а самый безгосударственный анархический народ покорен бюрократии и “как будто даже не хочет свободной жизни”. Действительно, чиновники (а в советские времена номенклатура) уже с петровских времен стали хребтом государственного обустройства России. И даже сегодня, как и в гоголевские времена, разве не трепещет “коллежский асессор” перед современным “тайным советником”? Россия, по Бердяеву, самая нс буржуазная страна в мире, земля странников, искания Божьей правды. Странник самый вольный человек на земле, свободный от быта, семьи и обязанностей перед обществом. В душе народной, полагает философ, “некое бесконечное искание невидимого града Китежа, абсолютной божественной правды и спасения для всего мира”. 101 |
84 Тайна русского духа, по Н.Бердяеву [19], состоит в том, что '‘Россия не призвана к благополучию, к телесному и духовному благоустройству, к закреплению старой плоти мира. В ней нет дара создания средней культуры, и этим она действительно глубоко отличается от стран Запада”. Эта же мысль, сформулированная более лапидарно, лежит в основе заверений современных российских консерваторов в том, что в России невозможно построить рыночную экономику по западному образцу, ибо стремление к материальному благополучию и жизненный прагматизм внутренне не присущи русским. Что же касается “дара средней культуры”, то и в этом утверждении трудно оспорить русского философа: действительно, на фоне блистательной “классики” как Золотого, так и Серебряного века, на фоне традиционной образованности, начитанности “среднего человека”, неуемного интереса русских к “тайнам бытия и духа”, в нашей стране практически отсутствует культура быта, культура благосостояния, чувство эстетики окружающей среды. Русские дети России и поэтому связаны с ней незримой нитью, Россия же “непостижима для ума и неизмерима никакими аршинами доктрин и учений”, в нее, по словам Тютчева, “можно только верить”. Россия самая безгосударственная, самая анархическая страна в мире, анархизм явление русского духа. Действительно, только в русском языке соседствуют столь противоположные по значению понятия как “свобода” и “воля”. Свобода в нашем понимании понятие европейское, ограниченное некими правовыми рамками (свобода слова, свобода как плюрализм мнений, свобода как соблюдение прав человека), между тем как волю предполагает стихия, неупорядоченный взрыв “самореализации”. “Вольными людьми” по своему индивидуальному выбору были странники, калики перехожие. Но не одна социальная не 85 устроенность приводит большинство из них к бездомности, но и психологическая готовность к отказу от нормативного устроения жизни. Но Россия и самая государственная, самая бюрократическая страна в мире, утверждает Н.Бердяев, ибо все в России превращается в орудие политики, а самый безгосударственный анархический народ покорен бюрократии и “как будто даже не хочет свободной жизни”. Действительно, чиновники (а в советские времена номенклатура) уже с петровских времен стали хребтом государственного обустройства России. И даже сегодня, как и в гоголевские времена, разве не трепещет “коллежский асессор” перед современным “тайным советником”? Россия, по Бердяеву, самая не буржуазная страна в мире, земля странников, искания Божьей правды. Странник самый вольный человек на земле, свободный от быта, семьи и обязанностей перед обществом. В душе народной, полагает философ, “некое бесконечное искание невидимого града Китежа, абсолютной божественной правды и спасения для всего мира”. В каком-то смысле “невидимый град Китеж” это и большевистское понимание коммунизма, где “каждому по потребности”, а мировая революция чем не идеологизированный вариант того же спасения для всего мира? Большевистская интерпретация марксизма на русской почве, возможно, именно поэтому и оказалась столь прочной и длительной, что в массовом сознании, прежде всего русских, существовала психологическая готовность к восприятию именно этой идеологии. Загадку русской души Н.Бердяев находит в противоречивости “антиномичности” русского бытия. Бердяевские антиномии при всей их образности и завораживающей убедительности все же воспринимаются скорее как поэтическая метафора, попытка концептуально закрепить действительные и мнимые противоречия русской натуры. Однако именно этой мифологизированной противоречивостью традиционно объяс |