привносится в литературный язык, в Швейцарии официальному употреблению литературного немецкого противопоставляется употребление исключительно диалектов в обыденной жизни, а мелкие различия между диалектами служат выражением чувств кантональной лояльности. Не случайно владение именно местным диалектом является условием получения швейцарского гражданства. Любой язык в принципе способен выразить любой оттенок мысли и любое смысловое содержание. Однако эта возможность присуща языку лишь в принципе. Так, теоретически говоря, на язык любого племени аборигенов Австралии можно перевести любой философский или научно-технический тест, но для этого необходимо соответствующим образом развить и обогатить этот язык, создав в нем, с помощью заимствования, калькирования или опираясь на внутренние корневые и синтаксические ресурсы, огромное количество слов терминов и фразеологических оборотов и сочетаний. Без такого развития на базе реального нынешнего состояния любою племенного языка такой перевод, разумеется, неосуществим. Передача научнотехнических и философских текстов не входит в функции племенного языка, к ним он не приспособлен. Точно также, хотя в меньшем объеме, возникнут трудности при попытке перевода с племенного языка на современный литературный русский или любой другой язык шаманского, магического, заклинательного текста: такие действия не входят в функции современных национальных литературных языков, а соответствующая терминология и фразеология, которая, очевидно, имелась в их древнейшем состоянии, ныне ими в массе своей утеряна. Здесь мы берем примеры языков разных этносов, наиболее далеко стоящих по уровню общественного развития. Однако каждый этнос и каждый индивид для разных целей, при осуществлении разных функций использует либо разные языки, либо разные стилистические варианты одного языка, различающихся по лексике и фразеологии. 135 |
57 и путем культивирования своего диалектного своеобразия. В Австрии оно привносится в литературный язык, в Швейцарии официальному употреблению литературного немецкого противопоставляется употребление исключительно диалектов в обыденной жизни, а мелкие различия между диалектами служат выражением чувств кантональной лояльности. Не случайно владение именно местным диалектом является условием получения швейцарского гражданства. Любой язык в принципе способен выразить любой оттенок мысли и любое смысловое содержание. Однако эта возможность присуща языку лишь в принципе. Так, теоретически говоря, на язык любого племени аборигенов Австралии можно перевести любой философский или научно-технический тест, но для этого необходимо соответствующим образом развить и обогатить этот язык, создав в нем, с помощью заимствования, калькирования или опираясь на внутренние корневые и синтаксические ресурсы, огромное количество слов терминов и фразеологических оборотов и сочетаний. Без такого развития на базе реального нынешнего состояния любого племенного языка такой перевод, разумеется, неосуществим. Передача научно-технических и философских текстов не входит в функции племенного языка, к ним он не приспособлен. Точно также, хотя в меньшем объеме, возникнут трудности при попытке перевода с племенного языка на современный литературный русский или любой другой язык шаманского, магического, заклинательного текста: такие действия не входят в функции современных национальных литературных языков, а соответствующая терминология и фразеология, которая, очевидно, имелась в их древнейшем состоянии, ныне ими в массе своей утеряна. Здесь мы берем примеры языков разных этносов, наиболее далеко стоящих по уровню общественного развития. Однако каждый этнос и каждый индивид для разных целей, при осуществлении разных функций 58 использует либо разные языки, либо разные стилистические варианты одного языка, различающихся по лексике и фразеологии. Как этнос, так и язык явления ареальные, связанные с определенными территориями, на которых они распространены либо сплошь, повсеместно, либо спорадически, с большей или меньшей частотой встречаемости. В относительно редких случаях можно наблюдать ситуацию, когда ареал этноса шире ареала языка. Это относится в основном к малым племенным языкам. Выходцы из данного этноса могут быть в довольно большом числе представлены вне своей племенной или аульной территории, но вне этой территории даже между собой они общаются чаще не на своем языке, а на языке межэтнического общения, так как ‘‘свой” язык функционально недостаточно приспособлен к обслуживанию ситуации вне “своей” этнической территории. В тех случаях, когда этнос пользуется не одним, а несколькими языками, как, например, у ирландцев, ареал ирландцев, разумеется, гораздо шире ареала гэльского ирландского языка. То же относится к мордве и ряду других народов. Однако гораздо более многочисленны случаи, когда ареал языка шире, чем ареал этноса, так как этим языком могут владеть отдельные представители других этносов и целые другие этносы. Ареал французского языка, например, несравненно шире, чем ареал французского этноса, даже если мы учтем его самые мелкие и спорадически представленные группы. То же относится и к ряду других широко распространенных в мире языков. Кроме того, следует учесть, что существуют и обладают определенным ареалом языки, вообще не связанные ни с каким этносом: древние, но продолжающие функционировать языки, как, например, санскрит в Индии, т.е. смешанные языки межэтнического общения. Последним, правда, свойственна тенденция к креолизации, т.е. к образованию |