|
видение единой проблемы. Именно этот феномен стал предметом исследования, положенного в основу данной работы. В функционировании этносов важнейшая роль принадлежит осознанию членами каждого из них своей специфической общности, т.е. этническому самосознанию, именуемому относительно наций и национальных общностей национальным самосознанием. Это понятие вошло в обиход советской этнологии с конца 40-х гг. (П. Кушнер, Н. Чебоксаров, В. Козлов), и уже в 60е гг. представление об этническом сознании как важнейшем компоненте этноса получило широкое распространение несмотря на известный разнобой в его использовании: психологи предпочитают говорить об “этническом сознании”, социологи и политологи о “национальном”. Что касается соотношения терминов “сознание” и “самосознание”, то первое есть знание о другом, второе знание о самом себе, следовательно, если этническое самосознание прежде всего автостереотип, то этническое сознание к представлению о собственном этносе добавляет и “образ” других этносов, т.е. гетеростереотип.11 Без самосознания этнической общности просто не существует, поэтому именно самосознание, а не сознание, следует рассматривать в качестве отличительной черты этноса. Если самосознание отдельного этнофора наряду с фиксацией своей национальной принадлежности включает осознание человеком своих действий, чувств, мотивов поведения, оценок и самооценок, то самоосознание общности (народа, нации) выражается, главным образом, в представлении об определенной идентичности всех ее членов и существует в объективированных формах общественного сознания: в языке, нормах и ценностях, ритуалах и в произведениях народной культуры. Вместе с тем, национальное самосознание есть “двуединый процесс 12 отражения реальности”. “ Действительно, как на уровне личности, так и * " Бромлей Ю.В. Очерки теории этноса. М.. 1983. 112 с. '2 Хабибулин К.Н., Скворцов Н.Г. Испытания национального самосознания. СГ16., 1993. С. 11. 18 |
14 Иную трактовку получила идея В.Вундта в работах Р.Линтона и Д.Левинсона, выводящих свойства национального характера из так называемой базовой и модальной личности, формирующейся под воздействием специфических дая каждого этноса воспитания детей [7]. Отечественная традиция этнопсихологии ведет начало от работ В.Ключевского, П.Лаврова, И.Бодуэна де Куртене [8], уделивших пристальное внимание, в частности, воздействию географической среды и уровня технического развития на психический склад народа, пониманию добра и зла в различных этнических контекстах, влиянию языковых форм на особенности мышления этнических групп. Их научное наследие получило дальнейшую разработку в трудах Л.Выготского, А.Лурия, позже А.Леонтьева, И.Кона [9] и других. Оригинальный подход к психологическим проблемам этничности отличает работы Л.Дробижевой, В.Кунициной, С.Лурье, А.Бороноева [10]. Характерно, что исследовательское “поле” отдельных этносоциальных наук во многом совпадает, но, пожалуй, наиболее “междисциплинарным” феноменом этничности является национальное самосознание, в котором соединяется и социологическое, и психологическое, и политологическое видение единой проблемы. Именно этот феномен стал предметом исследования, положенного в основу данной работы. В функционировании этносов важнейшая роль принадлежит осознанию членами каждого из них своей специфической общности, т.е. этническому самосознанию, именуемому относительно наций и национальных общностей национальным самосознанием. Это понятие вошло в обиход советской этнологии с конца 40-х гг. (П.Кушнер, Н.Чебоксаров, В.Козлов), и уже в 60-е гг. представление об этническом сознании как важнейшем компоненте этноса получило широкое распро 15 странение несмотря на известный разнобой в его использовании: психологи предпочитают говорить об “этническом сознании”, социологи и политологи о “национальном”. Что касается соотношения терминов “сознание” и “самосознание”, то первое есть знание о другом, второе знание о самом себе, следовательно, если этническое самосознание прежде всего автостереотип, то этническое сознание к представлению о собственном этносе добавляет и “образ” других этносов, т.е. гетеростереотип [11]. Без самосознания этнической общности просто не существует, поэтому именно самосознание, а не сознание, следует рассматривать в качестве отличительной черты этноса. Если самосознание отдельного этнофора наряду с фиксацией своей национальной принадлежности включает осознание человеком своих действий, чувств, мотивов поведения, оценок и самооценок, то самоосознание общности (народа, нации) выражается, главным образом, в представлении об определенной идентичности всех ее членов и существует в объективированных формах общественного сознания: в языке, нормах и ценностях, ритуалах и в произведениях народной культуры. Вместе с тем, национальное самосознание есть “двуединый процесс отражения реальности” [12]. Действительно, как на уровне личности, так и общности, суждения о свойствах своего народа непременно соотносятся с представлением о характерных чертах других этнических образований и их членов, причем, как правило, эти представления эмоционально окрашены и имеют оценочную природу. Именно этнические чувства, не до конца осознанные, лежат в основе этнической комплиментарное™ (образ “мы” и “они” предполагает не только фиксацию различения, но и оценку “не-нас” по сравнению с “нами”). Внешним выражением этнического самосознания выступает этноним, который свидетельствует об осознании членами данной общности |