|
законодательство по регламентации в первую очередь политикодемократических, предпринимательских, собственнических, гражданских и иных актуальных отношений быстро не представляется возможным. “Переход от права наличного к праву необходимому неизменно происходит в любой стране в конкретно-исторический период. И в течение этого периода необходимое право отсутствует, а вновь возникшие общественные отношения не регулируются. Это явление и называется правовым вакуумом”.117 Можно долго спорить о том, какие факторы в большей степени порождают правовой вакуум, но ясно одно: несовершенство правовой системы, ее внутренняя путаница, архаизм и неполнота никак не способствуют формированию правовой среды, которая бы поддерживала современные юридические стандарты, соответствовала логике и признанным принципам международных правоотношений. Несовершенство правовой системы, наличие правовых вакуумов попрежнему остаются одним из основных источников правового нигилизма. Не в последнюю очередь поэтому устойчивым феноменом стали массовые нарушения прав россиян. По данным всероссийского опроса ВЦИОМ (2001 г.), половина респондентов трудоактивного возраста указали на то, что за последние 2-3 года их права нарушались. Причем современное правосознание российских граждан склонно существенно сужать действительные масштабы неправового поля. Далеко ис все россияне, столкнувшиеся с нарушением своих прав, осознают сам этот факт: материалы исследований свидетельствуют о том, что попадания в неправовые ситуации на самом деле удавалось избегать всего лишь 5-10% граждан. При этом вектор нарушения гражданских и социальноэкономических прав россиян направлен строго сверху вниз: от начальствующих групп и слоев к подчиненным. Среди нарушителей 117 Т а м ж е . 123 |
♦ Наконец, само по себе формирование новых, не испытанных прежде, общественных отношений также порождает правовой вакуум, поскольку разработать и принять непротиворечивое, сбалансированное и эффективное законодательство по регламентации в первую очередь политикодемократических, предпринимательских, собственнических, гражданских ф и иных актуальных отношений с адекватной темпам социальных изменений скоростью не представляется возможным. “Переход от права наличного к праву необходимому неизменно происходит в любой стране в конкретно-исторический период. И в течение этого периода необходимое право отсутствует, а вновь возникшие общественные отношения не регулируются. Это явление и называется правовым вакуумом”1. В конечном счете, какими бы ни были причины, порождающие правовой вакуум, несовершенство правовой системы, ее внутренняя противоречивость и запутанность, наличие архаических и утративших объект регламентации норм, от▲ сутствие норм жизненно необходимых никак не способствуют формированию правовой культуры, соответствующей современным правовым стандартам, логике и признанным принципам международных правоотношений. Несоответствия и деформации во внутренней структуре трансформирующихся социальных институтов в современном российском обществе уже сами по себе, как справедливо замечает Т.И. Заславская, становятся важными источниками неправовых практик. К таким несоответствиям прежде всего, согласно Заславской, следует отнести значительное отставание реформирования и в целом серьезное ослабление вертикального контроля со стороны должностных лиц за соблюдением правовых норм; слабость горизонтального контроля за правильностью исполнения правовых норм, воплощенных в новых ролевых ожиданиях, в связи с неактуальностью и нелегитимностыо провозглашенных в ходе реформ прав; противоречивость и неустойчивость ролевых ожиданий из-за того, что в условиях кардинальных об1Там же. вание под репрессии, настаивая на малоценности прав отдельных личностей в сравнении со сверхценностью классовой борьбы и будущего бесклассового общества. На уровне обыденной социальной практики эти идеи находят свое воплощение в противоправных в абсолютном смысле действиях, “что часто вйливается в террор государства против своего народа, в многомиллионные жертвы среди населения, в превращ ение правящей элиты в конечном счете в преступную клику (вот почему становится закономерной и легкой опора государственных органов и должностных лиц, например, органов безопасности, тюремной администрации и т.д., в проведении государственной политики на уголовные элементы)”1. На уровне социальной практики правовой нигилизм можно классифицировать на ведомственный и обыденный. О ба вида связаны между собой, и трудно однозначно сказать, какой из них порождает другой. С одной стороны, носитель нигилистических правовых установок, попадая во власть, продолжает им следовать и даже получает новые возможности для развития бюрократического проявления данной аномалии. Но с другой стороны, нельзя не видеть и того, что ведомственный правовой нигилизм существует и сам по себе это такое автономное явление, сами корни которого заложены в управленческой системе. Устойчивым феноменом стали массовые нарушения прав россиян. По данным всероссийского опроса ВЦИОМ (2001 г.), половина респондентов трудоактивного возраста указали на то, что за последние 2-3 года их права нарушались. Причем современное правосознание российских граждан склонно существенно сужать действительные масштабы неправового поля. Далеко не все россияне, столкнувшиеся с нарушением своих прав, осознают сам этот факт: материалы наших исследований свидетельствуют о том, что попадания в неправовые ситуации на самом деле удавалось из1 Семитко А.II. Правовой нигилизм //Теория государства и права /Под рел. Корельского В.М. и Перевалова В.Д. М., 1997. С.335. « бегать всего лишь 5-30% граждан. При этом вектор нарушения гражданских и социально-экономических прав россиян направлен строго сверху вниз: от начальствующих групп и слоев к подчиненным. Среди нарушителей законных прав массовых групп лидирует начальство по месту работы (60%) и органы власти разных уровней, включая органы правопорядка (53%). ♦ Причем среди нескольких десятков изученных социальных групп не нашлось ни одной, в качестве основного нарушителя прав которой не выступали бы представители государственной власти или начальники по работе. Все это свидетельствует о том, что за формально расширившимися правами граждан часто скрываются все те же отношения господстваподчинения, которые доминировали в «административно-командной» системе и которые еще более усилились в связи с погружением в неправовое поле. Резкое отставание правовых реформ от потребностей переходного общества не только сказывается на пределах и направлениях трансформа£ ции других институтов, но и снижает возможности массовых общественных групп конструктивно адаптироваться к новым условиям. Все более массовый и устойчивый характер неправовых социальных действий, по существу означающий их превращение в неправовые практики, придает либеральным по форме правам авторитарное содержание и выступает одним из важных препятствий реализации в России как социал-демократического, так и либерального сценариев трансформации1. Как подчеркивает А.Н. Олейник2, современное российское государство оказывается навязанным, «чужим» для своего населения, поскольку отсутствуют механизмы, которые бы позволили обеспечить согласованный или хотя бы возмездный характер властных отношений. Он особо отмечает как источник множественных деформаций, в частности, правового ниги1 Заславская Т.И., Шабанова М.А. Неправовые трудовые практики и социальные трансформации в России //Социологические исследования. 2002. №6. 2 Олейник А.Н. «Жизнь по понятиям»: институциональный анализ повседневной жизни «российского простого человека» //Политические исследования. 2001. №2. 185 |