|
отечественных правоведов сталинского периода подвести идейнотеоретическое обоснование под репрессии, настаивая на малоценности прав отдельных личностей в сравнении со сверхценностью классовой борьбы и будущего бесклассового общества. На уровне обыденной социальной практики эти идеи находят свое воплощение в противоправных в абсолютном смысле действиях, “что часто выливается в террор государства против своего народа, в многомиллионные жертвы среди населения, в превращение правящей элиты в конечном счете в преступную клику (вот почему становится закономерной и легкой опора государственных органов и должностных лиц, например, органов безопасности, тюремной администрации и т.д., в проведении государственной политики на уголовные элементы)”.43 Неуважение к праву и институтам государственной власти является доминантой нигилистической деформации правовой культуры. Об этом говорят исследования социологов, которые фиксируют в современной России наиболее высокий уровень криминализации сознания и поведения людей. Очевидно, что массовое правовое бескультурье и готовность к нарушению закона компенсируются властью с помощью применения силы, порой методами прямого насилия. Силу могут использовать как государство (события октября 1993 г., Чечня), так и криминальные структуры, которые пытаются сейчас переустановить социальный порядок, вытесняя государство из сфер его компетенции. Общая обстановка насилия в обществе во многом обусловливает беспрецедентный рост преступности, а властные структуры оказываются неспособными к поддержанию правового социального порядка. 43 Семитко А.П. Правовой нигилизм // Теория государства и права / Под ред. Корельского В.М. и Перевалова В.Д. М., 1997. С.335. 48 |
вание под репрессии, настаивая на малоценности прав отдельных личностей в сравнении со сверхценностью классовой борьбы и будущего бесклассового общества. На уровне обыденной социальной практики эти идеи находят свое воплощение в противоправных в абсолютном смысле действиях, “что часто вйливается в террор государства против своего народа, в многомиллионные жертвы среди населения, в превращ ение правящей элиты в конечном счете в преступную клику (вот почему становится закономерной и легкой опора государственных органов и должностных лиц, например, органов безопасности, тюремной администрации и т.д., в проведении государственной политики на уголовные элементы)”1. На уровне социальной практики правовой нигилизм можно классифицировать на ведомственный и обыденный. О ба вида связаны между собой, и трудно однозначно сказать, какой из них порождает другой. С одной стороны, носитель нигилистических правовых установок, попадая во власть, продолжает им следовать и даже получает новые возможности для развития бюрократического проявления данной аномалии. Но с другой стороны, нельзя не видеть и того, что ведомственный правовой нигилизм существует и сам по себе это такое автономное явление, сами корни которого заложены в управленческой системе. Устойчивым феноменом стали массовые нарушения прав россиян. По данным всероссийского опроса ВЦИОМ (2001 г.), половина респондентов трудоактивного возраста указали на то, что за последние 2-3 года их права нарушались. Причем современное правосознание российских граждан склонно существенно сужать действительные масштабы неправового поля. Далеко не все россияне, столкнувшиеся с нарушением своих прав, осознают сам этот факт: материалы наших исследований свидетельствуют о том, что попадания в неправовые ситуации на самом деле удавалось из1 Семитко А.II. Правовой нигилизм //Теория государства и права /Под рел. Корельского В.М. и Перевалова В.Д. М., 1997. С.335. ност и и ж ест окост и наказаний, особенно взры ва бунт ов, восст аний и р е волю ций»'. Н ам представляется, что им енно такая ситуация слож илась в настоящ ее время в российском общ естве. Н аруш ения, возникш ие в системе воспроизводства и передачи новым поколениям основны х традиционны х для общ ества ценностей, в том числе и в первую очередь затрагиваю т ценностны й статус права, который и без того всегда, как бы ло показано выш е, в России бы л невысок. В общ ествах, попавш их в такую ситуацию , им еет м есто ценностны й вакуум, образую щ ийся в силу расш аты вания тради ц и онно устоявш ейся системы ценностей. П опы таем ся вы делить основны е признаки такого состояния. Н еуваж ение к праву и институтам государственной власти является дом инантой нигилистической деф орм ации правовой культуры . О б этом говорят исследования социологов, которы е ф иксирую т в соврем енной России наиболее высокий уровень криминализации сознания и поведения л ю дей (табл. 1). Таблица I Криминализация сознания и поведения людей (в %)2 Индикатор Год 1989 1994 1997 Допускают нарушение закона при условии, что... «закон несовершенен» 10 6 11 «все нарушают закон» 40 46 35 «никто об этом не узнает» 7 6 10 Не допускают нарушения законов ни при каких обстоятельствах 42 40 42 Допускают уклонения от уплаты налогов 26 42 67 Считают, что «воруют все» 60 72 77 1Сорокин П.А. Кризис нашего времени //Американская социологическая мысль. М., 1996. С.356. 2Данные консалтингового агентства “Проконтакт” (рук. А. А. Овсянников). Всеобщий характер приняло недоверие и презрение к властным институтам. В отчёте о мировом развитии (1997), подготовленном Всемирным банком, правительство России фигурирует как имеющее один из самых низких рейтингов доверия у предпринимателей'. Доверие народа к федеральным органам власти исчерпывается показателем в 1-5% населения именно такое количество людей, согласно отчету, положительно оценивает функционирование властных институтов в стране. Очевидно, что массовое правовое бескультурье и готовность к нарушению закона компенсируются властью с помощью применения силы, порой методами прямого насилия. Силу могут использовать как государство (события октября 1993 г., Чечня), так и криминальные структуры, которые пытаются сейчас переустановить социальный порядок, вытесняя государство из сфер его компетенции. Общая обстановка насилия в обществе во многом обусловливает уже упоминавшийся нами беспрецедентный рост преступности. Уровень преступности в современном российском обществе характеризуется даже согласно устаревшим данным 1995 г. чудовищным показателем: 6 ОООпреступлений на 100 тыс. населения, в том числе 30,4 убийства (в США 9,9 убийств, Японии 0,7 убийств). По мнению экспертов ООН, критическим уровнем преступности определяется цифрой 5 ООО случаев на 100 тыс. населения2. Показатели преступности, превышающие эту цифру, свидетельствуют о криминализации общества, в котором властные структуры оказываются неспособными к поддержанию правового социального порядка. Они свидетельствуют также и о криминализации и самого государства, и его властных институтов. Ситуация, сложившаяся в современном российском обществе, уже привычно определяется многими авторами как «правовой беспредел». По сути дела, позитивные изменения, отличающие пореформенную Россию от 1Мильнер Б. Доверие ключ к успеху экономических реформ. М., 199В. 2Серебрянников В,, Хлопьев А. Социальная безопасность России. М., 1996. С. 96. |