|
Возможность длительно находиться в таком состоянии свидетельствует о деформации правосознания, безразличии к праву. На социально-практическом уровне отчуждение от государства и права представляет собой специфическую установку общественного сознания, отличающуюся рядом черт: во-первых, абсолютизацией применительно к праву принципов либерализма, доходящей до такой степени, что нарушение права начинает восприниматься почти как положительное явление, как проявление свободы; во-вторых, развитием циничного и утилитарного представления о праве как одном из средств достижения поставленных целей. Эта установка базируется на уверенности в принципиальной невозможности эффективных и справедливых правоотношений. Ему сопутствует негативное самоощущение личности как практически незащищенной от потенциальных преступных посягательств, уверенность в безнадежности правовых поисков справедливости. Несмотря на очевидную криминализацию общества, законодатели не делают из этого соответствующих выводов. Многие принимаемые законы не соответствуют реалиям жизни, отчего и остаются бесполезными и неприменимыми. Их большое количество создает неразбериху, неизбежную при внедрении новых нормативных требований, к тому же зачастую новые законодательные акты непоследовательны и противоречат друг другу. Нечеткость и размытость определений многих наших законов, отсутствие в них тех или иных структурных элементов оставляет массу возможностей их «обхода» или сознательного и целенаправленного неверного истолкования. Однако наряду с общественными отношениями, пресыщенными регулирующими нормами, остается множество таких сфер, которые вообще не регламентированы правом. Эта аномалия правовой жизни 84 |
Беда нашего времени еще и в том, что, несмотря на очевидные нигилистические настроения в обществе, законодатели не делают из этого соответствующих выводов. Многие законы не соответствуют реалиям жизни, они не приносят необходимой пользы, а напротив, создают определенные трудности. Их большое количество создает неразбериху, неизбежную при внедрении новых нормативных требований, к тому же зачастую новые законодательные акты непоследовательны и противоречат друг другу. В то же время, наряду с общественными отношениями, пресыщенными регулирующими нормами, остается множество таких, которые никак не регламентированы правом. Эта аномалия точно также ведет к негативным реакциям и усугубляет нигилистические настроения в массах. Между тем закон, прежде всего, должен быть адекватен экономической и политической ситуации. Грамотный закон должен четко указывать нормы и механизмы их реализации, лиц, которые должны способствовать реализации прав, и определять ответственность за ненадлежащее его исполнение. Нечеткость и размытость определений многих наших законов, отсутствие в них тех или иных структурных элементов, создает массу возможностей их “обходить”, намеренно неверно истолковывать. Совершенно очевидно, что только обязательность закона и неотвратимость наказания за его нарушение может стать в наше, растерявшее морально-нравственные установки время, сдерживающим фактором для потенциальных преступников. Несовершенство правовой системы по-прежнему остается одним из основных источников правового нигилизма. Еще с советских времен органы привыкли работать на себя: приукрашиваются цифры статистики по совершенным преступлениям, работа по их раскрытию зачастую ведется в отрыве от реальных потребностей граждан. Правоохранительные органы допускают такие промашки, когда наказываются невиновные, а преступники гуляют на свободе. Все это пугает население. Пропадает доверие к органам правопорядка, не справляющимся с большим объемом дел в си |