|
105 Зеландия, Антарктида ВСЕГО 2922 100,0 Источник:Госкомстат. В 2002 г. по официальным каналам выезжали на работу за рубеж 2922 российских исследователя из 324 организаций, что составляет всего 0,7% по отношению к общей численности исследователей и 0,8% от количества организаций соответствующего профиля, входящих в ЕГРПО1. 1 акне контакты при всем желании не назовешь интенсивными. Это заставляет усомниться, так ли уж велика утечка умов из российской науки, как о ней говорят. Ведь именно продолжительные поездки чаще всего являются прологом к эмиграции, а их, как видим, совсем немного. Правда, если отнести выезжающих к общей численности исследователей, работающ их только в тех организациях, которые попали в число счастливчиков, их доля заметно повысится до 5%. Это уже немало, учитывая длительность отсутствия выехавших на основной работе. Сопоставив интенсивность контактов в активно сотрудн таю щ и х организациях (5%) со средней (0,7%), можно сделать вывод, что исследовательские организации России резко делятся л а дне неравнозначные группы очень небольшую группу, поддерживающую довольно интенсивные контакты с заграницей, и подавляющее большинство организаций, совсем не имеющ их постоянных контактов. Больше других имею т шанс выехать на работу за рубеж доктора и кандидаты наук, составивш ие, соответствен но, 18% и 55,8%, а вместе почти три четверги всех выехавших. П о отношению же к общей численности остепененных ученых в стране это все равно единичные выезды (2,5% докторов и 2% кандидатов наук)12. Зарубежные контакты российских ученых трудно назвать партнерскими. Сведения о финансировании поездок в рассматриваемых справочниках отсутствуют. 1Там же. 2Зайончковская Ж. Трудовая эмиграция российских ученых // Население и общество. Информационный бюллетень Центра демографии и экологии человека Института народнохозяйственного прогнозирования РАН. 2003. XY73. июль. С. 8. |
08 декабря 2003, 07:03 ЖАННА ЗАЙОНЧКОВСКАЯ Трудовая эмиграция российских ученых Госкомстат информирует о поездках российских ученых за рубеж : Интенсивность научных контактов вроде бы невелика… : Надолго выезжают те, кто заключили самостоятельный контракт : У поездок выраженная западная ориентация : Многие региональные университеты практически не имеют зарубежных контактов Госкомстат информирует о поездках российских ученых за рубеж Борис Кустодиев. П.Л. Капица и Н.Н. Семенов. (1921) Трудовая миграция исследователей — это надежный способ установления прочных международных контактов, включения ученых в глобальный рынок интеллектуального труда, универсализации науки и знаний и в конечном итоге — важнейшее условие развития науки. В то же время это, наряду с учебой за границей, и наиболее распространенная стратегия выезда ученых в эмиграцию на постоянное жительство с сохранением возможностей для продолжения там профессиональной деятельности. Так, в 1980-е годы в США около половины приезжих ученых, работавших по контрактам, и более половины окончивших университеты студентов из других стран остались на постоянное жительство1. Согласно последним исследованиям, намерены вернуться домой не более четверти российских студентов, обучающихся за рубежом; 45% определенно намерены остаться там, хотя и не исключают возможности поработать в России2. К тому, чтобы осесть за границей, ученых и студентов подталкивают обстоятельства, действующие как в России, так и в принимающих странах. Из России их выталкивают низкие заработки, недостаточная востребованность, неясные перспективы3. На Западе привлекают не только более высокий уровень жизни, но и уважение к специалистам. Как показал опрос ученых, выехавших из СССР в западные страны в начале 90-х, большинство из них (70%) довольно легко адаптировались там, несмотря на языковые проблемы и трудности общения на работе4. По оценкам профессора С. Егерева, общее количество работающих за границей российских ученых на конец 1998 года можно было оценить примерно в 30 тысяч человек, из них 14-18 тысяч в фундаментальных науках5. Их трудно разделить не тех, кто стал настоящим эмигрантом (то есть получил разрешение на постоянное жительство), и тех, кто де юре считается трудовым мигрантом, но де факто живет за границей постоянно. Трудовая эмиграция ученых заслуживает пристального внимания и как предтеча и один из каналов утечки умов и как средство развития международного сотрудничества в области исследований. Видимо, поэтому Госкомстат России впервые осуществил разработку данных о численности российских исследователей, выезжавших на работу за рубеж по официальным каналам6. На основе этой информации и подготовлена настоящая публикация. Данные, публикуемые Госкомстатом, охватывают те предприятия и организации, на которых ведутся исследования и которые входят в Единый государственный регистр предприятий и организаций (ЕГРПО). Таких предприятий в 2001 году насчитывалось 4037, и на них было занято 885,6 тысяч человек, в том числе 422,2 тысячи человек исследовательского персонала7. Малые предприятия в разработку не включены, так как они не входят в систему ЕГРПО и не представляют соответствующую отчетность. Из-за этого возникает недоучет числа работающих за рубежом исследователей. Насколько он велик? В начале 2002 года в стране насчитывалось 28,5 тысячи малых предприятий, отнесенных к науке и научному обслуживанию. На них было занято 107,8 тысячи человек,8 что составляет одну восьмую часть по отношению к персоналу предприятий ЕГРПО. Почти две трети малых предприятий (65,2%) имели общий штат 5 человек и менее, каждое пятое (20,7%) – 6-10 человек, 5,6% 11-15 человек, остальные больше. Несмотря на малую величину, зачастую именно небольшие центры, получающие спонсорскую поддержку, имеют более интенсивные международные связи. Поэтому недоучет числа выезжавших за рубеж исследователей может быть довольно значительным, хотя он едва ли способен повлиять на общие тенденции. Статистическая разработка включает институты Российской Академии наук, отраслевых академий, ведомственные исследовательские учреждения и группы, университеты, научные центры, независимо от формы собственности. В нее вошли трудовые поездки по приглашению принимающей стороны, по направлению своей организации, по контрактам и по обмену – в целях работы и стажировки. Чтобы отделить собственно трудовую миграцию от краткосрочных поездок на конференции и стажировки, в качестве критерия выбран трехмесячный срок пребывания за границей как минимальный. С учетом специфики исследовательской деятельности минимальный срок, возможно, следовало бы уменьшить до одного месяца. Но и отсчет от 3 месяцев имеет свои преимущества. Надо полагать, он охватывает довольно устойчивые контакты. Едва ли будут приглашать на такой срок незнакомого человека. Кроме того, длительные поездки обычно совершаются с разрешения дирекции по основному месту работы и соответствующим образом оформляются, в то время как о краткосрочных выездах, особенно, если их финансирует принимающая сторона, при существующем уровне кадровой дисциплины, руководство организации не всегда ставится в известность. Значит, не оформляются командировки, и такие поездки не имеют шансов попасть в банк данных. Таким образом, отсчет от трех месяцев обеспечивает б о льшую полноту информации. Проведенная практически исчерпывающая (иногда даже избыточная) разработка первичных данных представляет собой первый систематизированный массив информации для анализа международных научных контактов и утечки умов из нашей страны. Анализируя указанную статистику, мы имеем дело с исследователями, выехавшими в другие страны официально, с целью профессиональной деятельности, на довольно продолжительный срок, с разрешения (или согласия) руководства своей профильной организации, оставаясь в штате ее сотрудников . Лица, которые при выезде за границу (или уже находясь там) уволились со своего места работы, в разработку не вошли. Однако в последнее время возможности подобного выезда резко уменьшились, вследствие серьезного ужесточения иммиграционных режимов и в США, и в Западной Европе. Так, в странах ЕС более строгий контроль привел к более чем двукратному сокращению иммиграции в течение 90-х, с 1,5 миллиона до 680 тысяч человек в год9. Энергичные меры по сокращению нелегальной иммиграции предпринимаются и в США, в связи с угрозой терроризма. Поэтому официальная статистика выезда за рубеж за 2002 год, по которому осуществлена рассматриваемая разработка данных, несомненно, более полна, чем это было бы, к примеру, даже 2-3 года назад. Примечания 1 Иконников О.А. Эмиграция научных кадров из России. М. 1993. С. 45. 2 Леденева Л.И., Тюрюканова Е.В. Российские студенты за рубежом. М. 2002. С. 100,101. 3 О факторах и причинах эмиграции ученых см. подробно: Ушкалов И. Интеллектуальная миграция и безопасность./Миграция и безопасность в России. Ред. Г. Витковская, С. Панарин. Московский Центр Карнеги. М. 2000. С. 109-151. 4 Валюков В. Утечка умов из России./Миграция специалистов из России: причины, последствия, оценки. Институт народнохозяйственного прогнозирования РАН, RAND США. ред. Зайончковская Ж.А., Азраэл Дж. М. 1994. С. 23-24. 5 Мозги утекающие./Интервью С. Егерева Н. Давыдовой. Московские новости. 46/1998 6 О численности сотрудников, работавших за рубежом в 2002 году./Госкомстат России. Индекс 3803, код работы 15152003. М. 2003. В 10 томах. 7 Российский статистический ежегодник. 2002. Стр. 511, 513. 8Там же , с . 318 9 Mitchener B. Prodi Says: Fear Of Immigration Is Overblown // The Wall Street Journal Europe . 2002, June 19. p . A 2. Цит. по: Иноземцев В.Л. Социологические исследования N 4, 2003, с. 64-72 наверх Интенсивность научных контактов вроде бы невелика… В 2002 году по официальным каналам выезжали на работу за рубеж 2922 российских исследователя из 324 организаций, что составляет всего 0,7% по отношению к общей численности исследователей и 0,8% от количества организаций соответствующего профиля. Такие контакты при всем желании не назовешь интенсивными. Это заставляет усомниться, так ли уж велика утечка умов из российской науки, как о ней говорят. Ведь именно продолжительные поездки чаще всего являются прологом к эмиграции, а их, как видим, совсем немного. Правда, если отнести выезжающих к общей численности исследователей, работающих только в тех организациях, которые попали в число счастливчиков, их доля заметно повысится – до 5%. Это уже немало, учитывая длительность отсутствия выехавших на основной работе. Кроме того, вероятно, что более интенсивным долгосрочным контактам сопутствуют и частые кратковременные выезды. Сопоставив интенсивность контактов в активных организациях (5%) со средней (0,7%), можно сделать вывод, что исследовательские организации России резко делятся на две неравнозначные группы – очень небольшую группу, поддерживающую довольно интенсивные контакты с заграницей, с одной стороны, и подавляющее большинство организаций, вовсе не имеющих постоянных контактов, с другой. Больше других имеют шанс выехать на работу за рубеж доктора и кандидаты наук, составившие соответственно 18% (527 человек) и 55,8% (1631 человек), а вместе почти три четверти всех выехавших. По отношению же к общей численности остепененных ученых в стране это все равно единичные выезды (2,5% докторов и 2% кандидатов). Зарубежные контакты российских ученых трудно назвать партнерскими. Сведения о финансировании поездок в рассматриваемых справочниках отсутствуют. Однако, не рискуя сильно ошибиться, можно предположить, что выезды, совершаемые по приглашению иностранной стороны, ею же и оплачиваются. А это едва ли не половина выездов (45,9%). К этому можно прибавить 15,7% поездок «по контракту, заключенному самостоятельно». Вместе получится более 60% выездов, оплаченных принимающей стороной. Российская сторона, вероятно, финансировала (полностью или частично) одну из трех поездок. Такое предположение можно сделать относительно поездок в командировку по направлению своих организаций (26% выездов) и выездов по официальным российским контрактам (5,8%). Неприятно поражает мизерное число выехавших «по обмену» 75 человек (2,6%). Что сдерживает этот вид сотрудничества? Нежелание тех, с кем бы мы хотели «обмениваться»? Или наша неготовность к такому партнерству? Или опять-таки наша пассивность и недооценка своих возможностей? Почти две трети выехавших ученых работали в государственных организациях (1903 человека). Остальные распределились поровну между предпринимательским сектором и сектором высшего образования. В перечень попала лишь одна частная некоммерческая организация – закономерное следствие того, что в статистику не включены малые предприятия. В государственном секторе ведущая роль принадлежит Российской Академии наук (1768 человек или 93%). Больше всего востребованы за границей физики, затем биологи. Каждый третий выехавший – физик, почти каждый четвертый – биолог, десятый – математик. У ученых этого профиля контакты с заграницей гораздо интенсивнее, чем у других. Приводятся сведения, что в Институте теоретической физики постоянно присутствует лишь треть сотрудников, а все ведущие специалисты большую часть времени работают за рубежом; половина (из 300) ведущих математиков Москвы – за границей1. Всего на естественные науки пришлось 77% выехавших. Ученым другого профиля получить выездную работу много труднее, особенно специалистам в области медицины и сельского хозяйства, не легче и гуманитариям (рис. 1). Рисунок 1. Распределение исследователей, работавших за рубежом, по областям науки, % * в т.ч. химия (6,1%), науки о Земле (5,2%) ** в т.ч. медицинские (3,6%) и сельскохозяйственные (0,6%) науки Подавляющее большинство естественников работали в РАН – от 63% (физики) до 81% (биологи). Специалисты в области технических наук в основном заняты в предпринимательском секторе, а в РАН работал только один из четырех. Крайне ограниченно сотрудничество РАН и в части общественных и гуманитарных наук. На всю эту ветвь знаний пришлось только 52 выехавших на работу за рубеж сотрудника РАН, или 2,9% общего числа выехавших из РАН. Большинство выезжавших гуманитариев (70%) работали в университетах. Из России на исследовательскую работу за рубеж выезжают преимущественно мужчины. Женщинам пробиться трудно, их среди выехавших лишь четверть. В молодых возрастах (до 40 лет) женщин больше, но тоже мало – 29,5% (табл. 1). Чем старше выехавшие, тем меньше в их числе женщин. Особенно мало женщин (15%) среди выехавших из предпринимательского сектора. Таблица 1. Распределение исследователей, выехавших за рубеж, по возрасту и полу, % Возраст, лет Всего Мужчины Женщины до 29 13,1 12,3 15,7 30-39 27,3 25,5 32,7 40-49 31,6 31,3 32,3 50-59 20,7 22,2 16,1 60-69 6,4 7,6 2,9 70 и старше 0,9 1,1 0,3 Итого 100,0 100,0 100,0 Рисунок 2. Доля женщин среди исследователей, выехавших за рубеж, по возрастным группам, в % Самая большая группа ученых выезжала с целью совместных исследований. Их 40,1%. Лишь немного уступает им в численности группа тех, кто устроился на работу в зарубежной организации и, надо полагать, ведет исследования по ее плану. Это каждый третий (32,3%). С целью чтения лекций и проведения консультаций выехало только 6,4% ученых. Как видим, это очень редкий для наших ученых зарубежный вид деятельности, и именно это является ярким свидетельством слабой включенности российской науки в международный рынок научного труда. Довольно весомая часть (11,9%) указали в качестве цели поездок «работу по контракту», но на учебу и стажировку исследователи выезжают нечасто (6,4%). Примечания 1 С. Егерев./Московские новости. 46/1998 наверх Надолго выезжают те, кто заключили самостоятельный контракт Преобладают сравнительно непродолжительные поездки – на срок от 3 месяцев до 1 года. Их больше половины. Довольно много поездок на 1-2 года, а вот выезды на 2-3 года довольно редки, зато каждая пятая поездка рассчитана более чем на 3 года (рис. 3). Рисунок 3. Продолжительность работы исследователей за рубежом, % Сколько же выехавших вернется в Россию, сколько останется на Западе? На этот счет серьезные оценки отсутствуют. Имеются отрывочные, довольно давние уже сведения по отдельным институтам РАН1. Тогда же, в начале 1990-х, была выведена пропорция, что выезд по контрактам на стажировку и учебу превышает выезд на постоянное место жительства в 3-5 раз2. Это соотношение было получено на примере физиков и математиков и не может быть отнесено ко всем выезжающим ученым. Собственные наблюдения говорят о том, что те, кто уехал за границу на 2 года и больше, а это почти каждый третий, редко возвращаются домой, успевая за это время найти новые контракты. Наличие ученой степени один из главных факторов, способствующих трудоустройству за границей на продолжительный срок. Среди тех, кто не имел степени, более чем на 3 года устроились 14% выехавших, тогда как среди остепененных – 23%. Распределение докторов наук сдвинуто в сторону краткосрочных поездок, но при сохранении весомой доли наиболее продолжительных. Распределение по срокам кандидатов наук несколько более равномерно (рис. 4). Рисунок 4. Распределение по продолжительности работы за рубежом в зависимости от наличия или отсутствия ученой степени, % Прослеживается зависимость продолжительности работы и от способа выезда (рис. 5). Выехавшие по приглашению зарубежной стороны и по командировке своей организации распределяются по срокам работы почти одинаково и близко к средней. Те, кто работает по контрактам российских организаций, в подавляющем большинстве (81%) выезжают на короткое время и очень редко на больший срок. Выезды по обмену вообще ограничены двумя годами. Наибольшие возможности продолжительной работы за границей связаны с самостоятельными контрактами. Почти каждый второй из выехавших таким способом предполагает работать более трех лет, тогда как менее 1 года – лишь один из четырех. Рисунок 5. Распределение по продолжительности работы за рубежом в зависимости от способа выезда, в % Примечания 1 Например, из Института химической физики им. Н.Н. Семенова в 1993 году по контрактам выехало 172 научных работника, а на постоянное жительство – никто; из физико-технического института им. А.Ф. Иоффе – соответственно 83 и 15 человек./Гохберг Л., Мндели Л., Некипелова Е. Эмиграция ученых: проблемы и реальные оценки/миграция специалистов из России. Ред. Ж.А. Зайончковская, Дж. Азраэл. М. 1994. С.14 2 Оценка социально-экономических последствий интеллектуальной миграции в России и странах СНГ//Методология подсчета ущерба от эмиграции высококвалифицированных кадров: Науч. докл. М. 1993. С. 7 наверх У поездок выраженная западная ориентация Основные регионы мира, куда устремляются на работу российские ученые, Западная Европа – в узком смысле слова (42,4%) и Северная Америка (30,4%). Заметны потоки в азиатские и скандинавские страны. А вот со странами Восточной Европы и постсоветскими странами научные связи у России почти прервались, их придется выстраивать заново. В Восточную Европу выехало столько же ученых, солько в Африку, а число выехавших в постсоветские страны было лишь немногим больше, чем в Южную и Центральную Америку (табл. 2). Таблица 2. Распределение исследователей, работавших за рубежом, по регионам мира Регионы Человек % Постсоветские страны 66 2,3 Западная Европа 1238 42,4 Скандинавские страны 151 5,2 Восточная Европа 33 1,1 Северная Америка 888 30,4 Южная и Центральная Америка 56 1,9 Азия 429 14,7 Африка 36 1,2 Австралия, Новая Зеландия, Антарктида 25 0,8 Всего 2922 100,0 Переход на уровень стран выявляет лидерство США, которые приняли 28,7% (840 человек) исследователей из России, и Германии – 19% (556 человек). Заметна роль Франции (6,5%; 191 человек), Великобритании (4,6%; 135 человек), Японии (4,3%; 125 человек), Швеции (3,2%; 95 человек), Индии (2,4%; 69 человек), Италии, Нидерландов, Китая (по 58-60 человек или по 2% из каждой страны). Перечисленные 10 стран приняли три четверти рассматриваемого научного потока из России. Но россияне довольно активно ищут свою нишу в глобальной системе труда, где они могут быть востребованы. С этой целью они обращаются к странам третьего мира. Общее число стран, где в 2002 году работали российские ученые, было равно 73, включая такие экзотические, как Антигуа и Барбуда, Бенин, Кот д'Ивуар и др. География поездок ученых разного профиля довольно сильно различается. Более половины физиков находят работу в Западной Европе (57%, из них каждый второй в Германии), четверть – в США. Математики тоже в основном тяготеют в Западной Европе, с той лишь разницей, что по странам этого региона они распределяются более равномерно, чем физики. У биологов резко доминируют США (46,5%), а страны Западной Европы отодвигаются на второй план (32,3%), причем притягательность Германии выражена слабо (12%). Довольно значителен поток биологов в Финляндию и Швецию (вместе – 9%). Похожая с ними география поездок характерна и для химиков и исследователей в области медицины. Это позволяет предположить, что выезжают именно те химики и медики, которые связаны с биологией. Совершенно иначе распределяются по странам «технари». Их поездки отражают географию научно-технического сотрудничества России: 17,7% из них работали в Индии, 23% в Алжире, Иране, Китае, Казахстане (примерно поровну в этих странах). Но все-таки четвертая часть этой категории ученых выезжала в Западную Европу, а вот в США специалисты в области технических наук находят работу редко (9%). Гуманитарии, наряду с Германией и США, активно выезжают в Китай. На эти три страны приходится 60% их выездов, причем потоки в каждую из стран примерно равноценны (табл. 3). Таблица 3. Распределение исследователей, работавших за рубежом, по странам следования и областям науки, % Страны следования Области науки Физика Биология Математика Технические науки Медицинские науки Гуманитарные науки Германия 29,2 12,0 14,0 9,9 15,0 19,7 Великобритания 5,2 5,9 7,7 2,7 3,8 3,9 Франция 5,7 6,9 12,9 2,4 2,9 6,3 Другие страны Западной Европы 17,2 7,5 13,6 10,5 10,6 6,3 Скандинавские страны 4,0 8,9 3,3 3,0 5,8 3,1 США 24,4 46,5 27,6 8,9 50,0 22,8 Япония 5,5 2,3 2,2 4,6 2,9 7,1 Алжир 4,6 Индия 17,7 Иран 0,7 0,9 0,4 6,7 Казахстан 5,9 Китай 5,9 2,9 17,3 Другие страны 8,1 9,1 18,3 17,2 6,1 13,5 Итого 100,0 100,0 100,0 100,0 100,0 100,0 Академические организации сильнее всего тяготеют к США, в то время как предпринимательские не имеют выраженных предпочтений, избирая для выезда США, Германию и азиатские страны почти одинаково часто. Ученые, работающие в сфере высшего образования, явно предпочитают Западную Европу, куда они направляются в 2 раза чаще, чем в США. В числе их приоритетных стран находится и Китай (табл. 4). В целом же научные связи с нашим крупнейшим соседом и перспективным демографическим донором, с которым к тому же у нас самая протяженная граница, чрезвычайно слабы. Если так будет продолжаться, то скоро знания о Китае придется черпать в основном у «челноков». Таблица 4. Приоритетные страны выезда в зависимости от сферы занятости (первые 5 стран), в % ко всем выехавшим Страны Сфера занятости Академические организации Предпринимательская сфера Высшее образование США 32,2 20,6 21,4 Германия 17,5 16,9 27,2 Франция 6,8 8,4 Великобритания 5,7 4,1 Швейцария 5,7 Япония 5,3 Индия 13,1 Китай 5,3 Иран 5,0 Итого 5 стран 67,5 61,3 66,4 Германия и США лидируют во всех видах выездной деятельности, будь то совместная работа, или работа в зарубежной организации, или учеба (табл. 5). Таблица 5. Распределение исследователей, работавших за рубежом, по странам и целям выезда (первые 5 стран), в % ко всем выехавшим Страна Цель выезда Лекции, консультации Совместное исследование Работа в зарубежной организации По контракту Учеба, стажировка Германия 12,2 21,6 18,1 15,5 25,4 США 19,1 25,6 36,7 29,2 24,9 Китай 9,6 Франция 8,0 6,8 7,0 4,3 7,6 Великобритания 5,3 3,7 5,8 5,9 Бразилия 5,3 Швейцария 6,0 Япония 5,4 5,7 7,6 Индия 10,3 Итого страны-лидеры 59,5 63,7 73,0 65,0 71,4 Наиболее диверсифицированы по странам чтение лекций и консультирование. Здесь на США и Германию приходится только третья часть выехавших, тогда как в других видах деятельности около половины, а иногда и больше. Это, однако, не повод для обольщения, если мы вспомним, что с чтением лекций выехало всего 188 человек. В то же время, этот вид деятельности находит спрос не только в западных странах, но и в странах третьего мира, куда выехал каждый третий лектор. Хотя попытки освоить третий мир пока робки, они указывают на потенциальные возможности, равно как и на необходимость форсирования контактов. наверх Многие региональные университеты практически не имеют зарубежных контактов Международные научные связи России фокусируются в трех регионах. Точнее, в трех городах – в Москве, Санкт-Петербурге и Новосибирске. Каждый четвертый исследователь, нашедший работу за границей, москвич, каждый пятый – петербуржец, а каждый седьмой новосибирец. Если к этому прибавить столичные области – Московскую и Ленинградскую, получится три четверти общего потока ученых за рубеж. На остальном обширном пространстве России более или менее активными связями выделяются пять регионов – Нижегородская и Свердловская области, Татарстан, Иркутская и Томская области (табл. 6). Из 7 регионов выезжало от 21 до 40 человек (Башкирия, Калужская область, Красноярский, Приморский, Хабаровский края, Ростовская и Мурманская области). Таблица 6. Распределение исследователей, работавших за рубежом, по экономическим районам Российской Федерации, % Экономический район Человек % Северный 28 1,0 Северо-Западный 701 24,0 в том числе: Санкт-Петербург 576 19,7 Ленинградская область 125 4,3 Центральный 1100 37,6 в том числе: Москва 707 24,2 Московская область 338 11,6 Волго-Вятский 90 3,1 в том числе: Нижегородская область 87 3,0 Центрально-Черноземный 31 1,1 Поволжский 112 3,8 в том числе: Татарстан 81 2,8 Северо-Кавказский 38 1,3 Уральский 168 5,7 в том числе: Свердловская область 109 3,7 Западно-Сибирский 495 16,9 в том числе: Новосибирская область 421 14,4 Томская область 58 2,0 Восточно-Сибирский 98 3,4 в том числе: Иркутская область 68 2,3 Дальневосточный 61 2,1 Всего 2922 100,0 Учитывая, что международные контакты для большинства ученых стали доступны сравнительно недавно, а также принимая во внимание не слишком высокий уровень развития региональной науки, порог в 10 выездов более чем на трехмесячный срок, вероятно можно принять за начало отсчета устойчивых связей. Тогда в активисты попадают еще 5 областей, откуда выезжало от 10 до 20 человек (Белгородская, Воронежская, Волгоградская, Пермская, Ярославская). Всего набирается 22 субъекта Федерации, откуда выехало 10 человек и более. Еще из 6 субъектов было по 6-9 выездов. Более чем из половины субъектов (46) вообще никто не выезжал за рубеж на продолжительный срок, хотя по меньшей мере, университеты есть в каждом регионе. В 13 субъектах выезды носили эпизодический характер – их было не более пяти. Иными словами, подавляющая часть региональных научных центров и региональных университетов не имеет прочных научных связей с зарубежными странами. В этом отношении нет различий между западной и восточной частями страны. Так, все связи Северо-Западного района сконцентрированы в Санкт-Петербурге и Ленинградской области. Также и в Центре – на области, расположенные вокруг Москвы, приходятся буквально крохи. Похожая картина и в других районах. Не проявляют себя в качестве генераторов международных научных связей и большинство городов-миллионеров или близких им по величине1. Неравномерность участия в работе исследователей за рубежом отчетливо выявляет коэффициент интенсивности связей: соотношение долей региона в зарубежных выездах и в общей численности занятых в исследовательских организациях. По интенсивности связей резко выделяется Новосибирск с коэффициентом, равным 5 (там сосредоточено всего 2,9% занятых в науке, но на него пришлось 14,4% зарубежных выездов). За ним, но со значительным отставанием, следует Санкт-Петербург 1,8 (соответствующая пропорция 10,9:19,7). Повышенной интенсивностью выделяется Татарстан (коэффициент 1,6; соотношение 1,8:2,8). Примерно соответственно своему весу в науке используют свои возможности Екатеринбург (коэффициент 1,2), Уфа (1,2), Красноярск (1,0). Потенциал же остальных крупнейших городов страны сильно недоиспользуется. У Нижнего Новгорода коэффициент всего 0,55 (5,5:3,0), у Воронежа, Ростова, Перми – 0,3-0,4, у Саратова, Самары, Омска, Волгограда и того ниже, а из Челябинска вообще никто не выезжал. Не выглядят особенно интенсивными и рассматриваемые международные контакты Москвы (коэффициент 0,84 вместе с областью; 42,5:33,8). Возможно, это связано с б о льшей эмиграцией ученых из столицы, а может быть с б о льшей долей аппаратных работников в московской науке. Весьма слабую роль в направлении международных научных связей регионов играет и фактор соседства. Среди принимающих стран в потоках отовсюду – будь то Санкт-Петербург, Татарстан или Приморье, лидируют Германия и США. Ориентированы на соседей лишь Хабаровский край на востоке (из 29 выехавших 18 направились в Китай, Корею и Японию), Мурманская (из 21 человека 11 выехали в Скандинавские страны). Очень медленно развиваются связи Сибири и Дальнего Востока в целом со странами тихоокеанского региона: в Китай, обе Кореи и Японию вместе из Восточной Сибири выехал 31 человек, из Дальнего Востока – 26 (большинство из Хабаровского края). Ни одного человека не отправила на временную работу за рубеж пограничная с Китаем Амурская область. Оказался незначимым и этнический фактор. Так, лишь 1 человек из Татарстана выезжал в Турцию, а из Карелии, Марийской и Мордовской республик, Ханты-Мансийского округа в Финляндию не выезжал никто. В целом непосредственные контакты российских регионов с международным научным сообществом все еще очень слабы. Скорее всего, дело в слабой информированности о способах таких контактов. Поскольку большинство контактов завязывается на основе личной инициативы и существует скрытая конкуренция за зарубежные места, информация о каналах сотрудничества почти конфиденциальна. Во многих провинциальных университетах Интернет все еще труднодоступен, печатные и устные источники информации ограничены. Все это не способствует интеграции российской провинциальной науки в мировое научное сообщество, в том числе и посредством поездок их представителей за рубеж. Международные контакты российских ученых в последнее десятилетие неизмеримо расширились. И все же процесс продвигается медленно. Включенность России в мировое научное сообщество еще очень слаба. Пока что двери в другие страны открываются по желанию этих стран – кто оплатит поездку, к тому и поедут, кто нужен, того и возьмут. Усилий приумножать контакты со стороны России пока не чувствуется. Спрос на ученых на Западе избирателен. Тревога по поводу утечки умов прежде всего должна относиться к физикам, математикам и биологам. Что касается других наук, о серьезном сотрудничестве, тем более об утечке умов, говорить пока не приходится. Особенно это касается гуманитариев, в том числе социологов. Если физики и математики уже ощущают помощь зарубежной научной диаспоры в налаживании взаимодействия с западной наукой и односторонний выезд постепенно переходит в партнерство (хотя и патронажного свойства)2, то общественные науки крайне нуждаются в целенаправленном стимулировании контактов. Иначе разрыв в уровне развития естественных и общественных наук в России будет усиливаться. |